Мое новое творчество)

Название: Хали-гали
Автор: Hooded Heretic
Фандом: Assasin's Creed II
Пейринг: Эцио/Лео
Рейтинг: Pg-13
Жанр: юмор, сонгфик( если это можно так назвать )
Предупреждение: слэш

вот сама песня)

а вот и мой вариант)

Помню, было мне двадцать лет,
Я копил на новенький мольберт.
Я жил лишь этою мечтой,
Пока как-то раз не встретился с тобой.
Ты меня обворожил,
Страницы кодекса мне ты приносил,
Я взял копилку и разбил,
И скрытый клинок я за свои сложил.

Припев:
Хали-гали,
Пара трупов,
С двумя клинками было круто.
Супер-комбо,
Хали-гали
От тамплиеров убегали.

Когда же прошла пара лет,
Я все копил на новенький мольберт.
Я жил лишь этою мечтой,
Пока в который раз не встретился с тобой.
Ты меня обворожил,
Летучую машину сделать предложил,
Хеликоптер тебе сообразил,
А ночью ты меня в стог сена затащил.

Припев:
Хали-гали,
Пара трупов,
В стоге сена было круто
Потом на крыше,
Хали-гали
Мы с тобой всю ночь не спали.

Но в Рим пора тебе.
Стояли рядом и молчали.
Меня ты целовал, мысль крутилась в голове:
«Суки-Борджиа достали!»

Припев:
Хали-гали
Пара трупов
Нам с тобою было круто
Аморе мио
Хали-гали
С тобой везде поуспевали.

@музыка: Ляпис Трубецкой - Хали-Гали

@темы: слэш, Мои фанфы), Хумор)), Эцио/Леонардо

---

Да-да тот самый фанфик, о котором говорила хз када)

Название: От предков, с любовью.
Автор: Hooded Heretic
Бета: Рейнеке-Лис (дадададада!! Он приехал, приехал!!!)
Фандом: Гарри Поотер
Пейринг: Люциус/Гарри
Рейтинг: NC-17
Жанр: slash, adventures, action, humor(местами))
Дисклаймер: ну куда ж без него)
Саммари: против инстинктов не попрешь, в этом убедился и Люциус Малфой.
ЗЫ. моя беточка вот тока тока прибыл и сейчас упорно редактирует мою работу) продвигаемся медленно, но верно)

глава1

Часть I
Глава 1.В тридевятом царстве жили-были...

В это яркое и солнечное воскресенье все спешно сновали кто куда. И не мудрено: выходных в неделе всего два, да и то суббота уходит на отдых после продуктивных будней. Поэтому только воскресенье свято оберегается каждым. Уже подходил к концу август, и поэтому такое солнечное и яркое воскресенье даже несколько вводило в замешательство жителей туманных островов. Центральные улицы были битком набиты спешащими прохожими. На рыночные площади торопились матери с целыми выводками ребятишек, которых необходимо собрать в школу, да все откладывали на последний день. В костелах уже окончились проповеди, и семьи выходили из божьих домов, растерянно оглядывая залитые солнцем улицы: с утра по мостовым стелился лиловый туман. В кабаках громкими басами праздновали победу или справляли поражение фанаты футбола. На детских площадках резвились детишки, а недалеко от них на скамейках сплетничали их нянюшки.
Казалось, что не существует сегодня и пустынного проулка. Поэтому никто даже не обратил внимания, как на оживленной улице появился, словно бы ниоткуда, молодой человек, лет двадцати. Он был высок, строен, с величавой осанкой и вздернутым гордо подбородком. Светлые длинные волосы трепал августовский ветерок, а солнечные лучи словно создавали золотистый ореол вокруг его головы. Он шел твердой уверенной походкой, иногда дополняя свой шаг тростью, что скорее являлось аристократичным и выхоленным воспитанием и этикетом, чем необходимостью. Собственно, этот человек, и правда, был из древней семьи великобританских лордов. Правда, и уверенная походка и легкое пренебрежение на лице ко всему не особо скрывало вселенскую усталость, небольшие мешки под глазами и даже (какая наглость!) позевывания. Спохватывался молодой человек не сразу, и не всегда. Прохожие, идущие навстречу, вежливо склоняли головы, уступали дорогу, улыбались. Но, создавалось впечатление, что у юного аристократа не хватало сил на ответную реакцию.
Вскоре он свернул в менее людный проулок, и гулко стуча каблуками по мостовой, направился в неухоженный дворик.
Блондин скривил свой прямой носик, когда до него дошел запах от вонючей речушки. Теперь он еще и внимательно смотрел под ноги, чтобы никуда не вляпаться. Он подошел к мрачному особнячку, который напоминал в этом ярком воскресном великолепии черную дыру.
Молодой лорд искренне недоумевал, почему его друг продолжает жить в этой халупе. Ведь у него, он точно знает, есть нормальный дом, но тот упорно продолжал свой затворнический образ жизни.
Однако сегодня, стоя на крыльце, блондина что-то настораживало в этом, с позволения сказать, доме. Что-то явно было совсем не так. И это что-то не давало покоя. То ли это паранойя от недосыпа и усталости, то ли и в самом деле что-то случилось. Приподняв трость в оборонительном жесте, молодой человек осторожно постучал в дверь.
Тишина. Нахмурив брови, молодой человек еще раз постучал, и именно в этот момент дверь слегка приоткрылась, являя взору подозрительный взгляд молодого брюнета. Однако опознав посетителя, хмыкнул и отворил дверь пошире, пропуская гостя.
Войдя, блондин сразу оказался в небольшой гостиной, мрачной, из-за завешанных гардин. Хозяин дома был не намного младше самого гостя, высокий и худой. Черные сальные пряди волос обрамляли спокойное лицо, казавшееся болезненно-желтым. Хозяин поправил свою черную мантию и в приглашающем жесте указал на диван. Гость благодарно кивнул и со вздохом опустился на предложенное место. На что хозяин лишь понимающе хмыкнул.
- Что? – капризное возмущение все же пробилось у блондина, и как бы, оправдываясь, добавил: - Тебе бы так.
- Ну, конечно, - протянул брюнет, наливая в бокалы огневиски, - самые обделенные судьбой.
Блондин обиженно фыркнул и, приняв бокал, начал осматривать гостиную. С последнего визита здесь ничего не изменилось: все те же старые кресла и такой же диван, на котором он сидел, в центре низкий столик, у окна бар, откуда и достал брюнет пыльную бутылку, и стеллажи, стеллажи, стеллажи, заваленные книгами, свитками, старым пергаментом, фолиантами. Все стены были в стеллажах.
- Ну и что же привело тебя ко мне, Люциус? – спросил брюнет, пригубив огневиски.
Молодой человек слегка скривился, отставил бокал, лениво проведя по тонкой ножке пальцами, а потом, тяжело вздохнув, жалобно протянул:
- Северус, я так устал! Ты просто не представляешь! Это просто кошмар какой-то!
- Что? Завести наследника теперь не кажется такой хорошей идеей? – усмехнулся Северус.
- Нет, наследник, это, разумеется, хорошо, но в меру! Никогда бы не подумал, что дети отнимают столько сил. Я не могу выспаться уже целую неделю! А если и удается заснуть, то даже во сне мерещится этот ор и плач! И успокоить Драко просто нереально! Вчера укачивал его, чуть ли не полтора часа!
- А что же Нарцисса в это время делала?
- Отдыхала, мы с ней посменно дежурим, - неохотно признался новоявленный отец. На что «друг» откровенно расхохотался.
- А как же няньки или, на худой конец, домовые эльфы?
- Так я и доверил своего сына и наследника каким-то подозрительным людишкам, которые до сих пор меня растерзать готовы, или неуклюжему полуживотному! Все сам. Мальчик просто золотце, - молодой отец прикрыл глаза и буквально расцвел от удовольствия. – Весь в меня! Прелестный блондинчик, глазки большие и серые. Вечно ручками тянется, улыбается. А начинаешь рассказывать про наш род, сидит тихонько, слушает. На пол отпустишь - уже летит куда-то. Нарцисса, ну сам видел, в каких платьях расхаживает, вот он под юбки ныряет, прячется и с таким визгом довольным. Его вытягиваешь, смеется.
- Тебя послушать, так ты всем доволен.
- Если бы, все остальное время ужасно капризничает. Есть ему даешь, все размазывает, кривляется. Спать вообще не уложить, брыкается, кричит. А недавно принимал министра. И Драко как раз проснулся, Нарцисса в охапку и бегом в детскую, а я министра в свой кабинет. Северус! Нас разделяли этажи и вообще были в разных частях дома! А ты знаешь, мэнор не маленький! И все равно! Слышно было, как будто над ухом стоял.
- Министр, небось, чуть не подписал ордер на обыск, - всхлипывал довольный брюнет.
- А то никто не знает о наследнике Малфоев! – хмыкнул Люциус. И Северус на этот раз промолчал: по случаю рождения малыша в семействе благородных лордов был грандиознейший праздник. Даже Темный Лорд, мир его праху, поздравил гордого отца.
Молодые люди сидели в тишине, каждый думал о своем. Люциус медленно потягивал огневиски, из-под полуприкрытых век наблюдая за другом. Тот же подтянул к себе поближе газету, которую, видимо, читал до прихода блондина. Тишина была долгожданной и уютной. Люциус в кои-то веки отдыхал.
- Северус, а почему бы тебе не перебраться в особняк? Зачем гнить в этой дыре? – нарушил тишину блондин. – И не надо мне рассказывать сказки про книги, библиотека там не маленькая.
Северус устало провел по лицу и, не отрываясь от газеты, пробурчал что-то вроде: «Меня и тут все устраивает». Однако белобрысый товарищ все не унимался. Видимо капризность у Драко явно от папочки.
- Да ты видимо шутишь. Ну как можно здесь жить? Да тут даже дышать нечем! – и в подтверждении своих слов сморщил носик. Брюнет лишь пожал плечами. Однако блондин не сдавался. Оглядывая дом в дополнительных аргументах, его взгляд вдруг наткнулся на прошлый выпуск газеты. Там на первой полосе, на колдографии махали руками счастливые игроки «Бурбонских Баньши», которые, наконец, выбились в четверть финала по квиддичу. Догадка вдруг прокралась в голову Малфоя.
- Это из-за Поттера, да? – осторожно произнес лорд. – Вы же вроде как..ну, ты знаешь.
Северус резко поднял глаза от газеты, требовательно взирая на Люциуса. Тот уже начал жалеть, что вообще завел эту тему. Но просто замолчать уже не получится - Снейп потребует продолжения.
- Забудь, не кори себя так. Это не твоя вина.
Черные глаза продолжали прожигать дыру в аристократе.
- Северус, ну, правда же!
- Что? Что правда? Что ты знаешь? И да, я виноват. Я целиком и полностью.
Он говорил тихо, и с отвращением, словно яд выплевывая. Однако и яд, и отвращение к самому себе. Эта горечь, отчаяние просто съедали юного зельевара. Люциус не нашелся что ответить.
Люциус снова отпил огневиски и откинулся на спинку дивана. Однако взыгравшаяся паранойя сыграла злую шутку: Люциус даже подпрыгнул, когда ему послышался детский то ли вскрик, то ли хихиканье. Затем донесся непонятный грохот и снова тишина. Северус встал и отправился к двери, открывшейся за секретным проемом в стеллажах. Люциус, которого охватило любопытство, несмотря на измученный вид, резво поднялся и последовал за другом.
Поднявшись по лестнице, Северус скрылся за одной из дверей. Когда Люциус вошел, замер, в шоке таращась на друга. Тот бережно держал в руках ребенка, что-то тихо шепча ему на ушко. Малыш серьезно оглядывался и с завидным упорством пытался дотянуться до темных прядей, чтобы посильнее дернуть. Люциус не удержался и все же протер глаза, но наваждение никуда не исчезало. Только Северус уже укладывал малыша обратно в кроватку, ласково проведя по макушке. Блондин неосознанно позавидовал этому тихому ребенку: его Драко бы уже давно концерт на полдома завел. Однако мальчик только тихо смеялся, дергал отца за все, до чего дотягивался и лукаво осматривал комнату зелеными глазками. Когда шаловливые глазки наткнулись на игрушку на полке, задорно засмеялся, протянул ручки. По комнате раздалось веселое: «Ааай!» Но брюнет лишь покачал головой, уговаривая мальчонку поспать. Но упрямец, заинтересовавшийся вещами более интересными, чем сон, упорно тянул ручки к игрушке.
- А ты садист, - тихо прошептал Люциус. На что Северус только хмыкнул. У Малфоя округлились глаза. Игрушка медленно приподнялась с полки и также медленно полетела прямо в ручки мальчика. Когда игрушка достигла цели, ребенок довольно взвизгнул и тихо завозился с добычей. Северус торжествующе бросил взгляд на пораженного аристократа.
- Сколько ему? – только и смог выдавить блондин, подходя ближе к кроватке.
- Два, - гордо произнес брюнет.
- Ты издеваешься? Магическая сила не пробуждается так рано! – Люциусу стало немного обидно. Его Драко старше, а ничего кроме капризов и громких воплей тот не выдал. Да и судя по всему, мальчишка был тихим. Темноволосая макушка мальчика приподнялась, являя взору серьезное личико. И тут Малфой-то и опомнился:
- Погоди, он же твой, - удивленно перевел взгляд на Северуса, - сын!
- Спасибо, открыл закон Гэмпа, - ехидно протянул он, продолжая гладить волосы мальчика.
- Нет, но если ему уже два года, то ты и Лорду ничего не сказал! Да и мне ничего не сказал!
- А обязан? – сарказм.
- Черт, да ты издеваешься? Когда ты вообще мог успеть? И от кого? – Люциус от волнения даже повысил голос, отчего брюнет тут же раздраженно шикнул, кивая на мальчика, однако тот и не думал буянить. – Как у тебя это вообще вышло, ты же с Поттером…
Внезапное осознание окатило блондина с головой. Внимательнее всмотрелся в лицо сына друга.
- Поттер.., - пораженно выдохнул аристократ. – Но когда вы успели?
- Прочли кое-что в одном фолианте, - неохотно отозвался зельевар.
- Это же просто смешно, - он ближе подошел к кроватке, аккуратно приподнял личико мальчика, разглядывая знаменитый шрам, который не сразу заметил из-за длинной челки. – Ведь, Гарри, да?
Снейп рассеянно кивнул. Мальчик удивленно глянул на высокого светловолосого человека, и вопрошающе округлил зеленые глазки. Потом весело ахнув, схватил аристократа за прядь волос, свесившихся с плеча, и радостно дернув к себе, воскликнул:
- Мама!
В следующий миг Северус, схватившись за живот, повалился на пол, корчась от смеха. Он то и дело поглядывал на выпавшего в осадок, надувшего губки блондина, который обиженно отвоевывал свои волосы назад, и снова давился новыми приступами хохота. Мальчишка тянул новую игрушку к себе, приговаривая что-то похожее на «ай, мама». «Мама» покраснела, пыхтела, рвалась на волю и сыпала проклятьями на папу. Папа помогать отказывался.
- Да не мама я! – раздраженно прикрикнул Люциус, схватив мальчика за запястье одной рукой, с силой вырвал волосы другой из цепкой ладошки. Победно глянув на мальчишку, гордо распрямился и заправил волосы за спину. Гарри грустно посмотрел на аристократа, на пустую ладошку, снова на аристократа.
- Не мама? – тихо спросил мальчик. Люциус с ужасом наблюдал, как наливались слезами глазки мальчика. Вот одна слезинка скатилась по розовой щечке, но громкой истерики, которую ожидал Малфой, не последовало. Мальчик опустил голову, всхлипывая и приговаривая «не мама». Северус укоризненно смотрел на приятеля, поднялся с пола и стал поглаживать сына по голове, успокаивая. Люциусу (кошмар какой!) стало стыдно. Ну, что ему, волос жалко? Не отрывали же их.
Он не успел подойти к кроватке и склониться, как маленькие детские ручонки уже схватили его за волосы, резко притянули к себе, а в следующий миг его звонко чмокнули в щеку. Мальчишка с громким: «Мама!» засмеялся и повалился на спину.

**
- Маленький манипулятор! Я бы на твоем месте серьезно занялся его воспитанием! – красный, растрепанный и возмущенный Люциус метался по гостиной под ехидное хихиканье друга. «Тоже мне, друг называется!» - хмурился аристократ.
- Прекрати летать – у меня уже голова кружиться, - ухмылялся приятель.
- Вот так тебе и надо! – воскликнул блондин, отчего брюнет прыснул.
Снейп сжалился над другом, налил ему огневиски, поймал за локоть и усадил на диван, всучив бокал в руки.
Сам же сел в кресло, не переставая ухмыляться. Люциус, выпив за раз чуть не с полбокала, позволил себе улыбку. Потом вздохнув, откинулся на спинку дивана:
- Весело тебе. Милая кроха.
- А почему же у тебя не так? Избаловал? – приподнял бровь зельевар.
- И это тоже. Да, не принято у нас. Не шалить, не проказничать. Сам знаешь: этикет, правила, правила, правила, и правила для правил, - задумчиво глядя в бокал, произнес блондин.
- Да, пускай кричит днями и капризничает, - саркастично кивнул Снейп. Люциус промолчал.
- А знаешь, может ты и прав, - Малфой поднял задумчивый взгляд на брюнета. – Ты с сентября снова в Хогвартс?
Северус кивнул.
- А на кого оставишь ребенка? С собой же не возьмешь.
- Дамблдор предложил отдать его родственникам. Сестре Эванс. Стерва, будь моя воля, действительно забрал с собой в подземелье.
- Погоди, как родственники? Эвансы тут причем? – Малфой сосредоточенно смотрел на приятеля.
- Ну, а кто, по-твоему, ребенка вынашивал? – устало спросил Снейп.
- Я.., как-то…, - Люциус был просто выбит из колеи. Он вопрошающе смотрел на зельевара, но тот лишь закатил глаза. Северус взмахнул палочкой, призывая какой-то фолиант, открыл на нужной странице и протянул Малфою.
- Вот, - он подождал, пока блондин прочтет статью, и продолжил: - Как видишь, она была всего лишь роженицей, а родители только я и Джеймс. От нее мальчику достались…
- Только глаза, - продолжил за него Люциус. Зельевар кивнул. – А не жестоко ли? Я от тебя такого не ожидал, а уж тем более от Поттера.
- А она? Она не жестоко поступила? – выплюнув это, Северус резко поднялся, взял фолиант и понес обратно.
Люциусу теперь было многое понятно. Усмехнувшись одними уголками губ, он следил за другом, который не воспользовался магией, чтобы вернуть фолиант на место. Пытается успокоиться. Люциус, несмотря на свои жалобы на жену, которая его не любит, на сына, который кричит по поводу и без, на эльфов за компанию, был доволен жизнью. У него есть семья, появился наследник, который, не смотря ни на что, радует отца, титул, огромное состояние, уважение среди населения, привлекательная внешность, влияние в министерстве. И самый большой плюс – смерть начавшего понемногу сходить с ума, хозяина. Смерть Темного Лорда, правда, была шокирующей и неожиданной. Первое время Люциус даже поверить не мог. Порывался найти господина. Но потом нужно было бороться за свободу для себя и семьи. Пришлось попотеть и хорошенько потратиться. Не обошлось без лжи и хитрых маневров, чтобы избежать Азкабана, хотя, чего греха таить, в большинстве своем все сделали деньги. А так же поддержка этого идиота Фаджа на выборах. Ну, вот именно он его и оправдал. Зато Люциус теперь абсолютно законопослушный и безгрешный гражданин магической Британии.
А вот Северуса оправдал Дамблдор. Он заявил, что полностью доверяет Снейпу, что он его шпион, и тот сделал большой вклад для Ордена. Но если все равно остался кто-нибудь, кто сомневается и опасается, то директор на правах Верховного Чародея Визенгамота устанавливает его на должности преподавателя в Хогвартс. В знак полного доверия. Сколько же шума было. Естественно, родители боялись за своих детей. Но, как вскоре оказалось, напрасно. Да, профессор Снейп получил репутацию Злобной Летучей Мыши Хогвартса, однако если дети все же рассказывали родителям о нем, значит, они были живы. Просто боялись нового профессора. До обмороков. Особенно популярных среди первокурсников.
Зато Люциус понял, почему молодой зельевар корил себя в смерти Поттеров. Сторонний наблюдатель скажет, что его просто мучает совесть, все-таки из-за его доноса погибла семья Поттеров. Знающие скажут, что ему больно от потери Лили. Все знают, что он был влюблен в нее с детства, да вот та выбрала не его. А он еще и беду накликал на свою первую любовь. Люциус же мог сказать, что Северус чуть не уничтожил собственную семью. Сначала чуть не убил собственного ребенка, а в итоге…
Малфой еще раз покрутил в руке бокал и залпом осушил остатки огневиски.
- Знаешь, я уже пойду, наверное, - аристократ поднялся с дивана и, поправив мантию, направился к выходу. Северус встал проводить. Когда он открыл дверь перед другом, тот задумчиво произнес:
- Ты бы все-таки переехал в тот особняк. Понимаю, тебе тяжело, после всего, что вы там…с Джеймсом, - Люциус осекся под убийственным взглядом зельевара, однако продолжил: - Северус, хотя бы ради ребенка. Ему здесь не место. Сколько ты там ему говорил? Два года? Дети должны расти в лучших условиях. Тут же, дышать нечем, грязь кругом, мрачно!
- Он все равно скоро переедет к тетке. Чего уж там, ради пары дней, - глухо отозвался тот.
- Как знаешь, - пожал плечами блондин, - Ладно, пора мне.
Когда за аристократом захлопнулась дверь, Люциус поудобнее обхватил трость и двинулся к антиаппарационному барьеру. Он, наконец, чувствовал себя отдохнувшим. Надменно приподняв голову, Малфой отстукивал по мостовой тростью в такт своих шагов.
Достигнув аппарационного поля, аристократ повернулся на каблуках вокруг своей оси. Уже исчезая, до него дошло, что же так его насторожило в начале: на крыльце дома в горшках росли цветы, лужайка перед домом была аккуратно подстрижена, а на одной из веток дерева, раскинувшегося во дворе дома, висели качели.

@темы: слэш, фанфики по гп, Мои фанфы), гаррилюц

---

и снова слэш-арт))

1.
2.

+60

3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
16.
17.
18.
19.
20.
21.
22.
23.
24.
25.
26.
27.
28.
29..
30.
31.
32.
33.
34.
35.
36.
37.
38.
39.
40.
41.
42.
43.
44.
45.
46.
47.
48.
49.
50.
51.
52.
53.
54.
55.
56.
57.
58.
59.
60.
61.
62.

@темы: слэш, арты, Assassin's Creed, картинки по assassin's creed

---

Девушка из Бразилии поет на белорусском, хотя не знает языка) зацепило зверски)

а вот песня, которую она поет

а тут текст))

Ночкай збірала вяночак,
Цёмнай шукала цябе.
Таямнічая кветка
Захавалася дзе?

Цёплы ветрык падзьмуе,
Чуе сэрца агонь.
Зязюля шмат год накукуе,
Пакліча ды на карагод.

Купаліначка, Купаліначка, Купалінка,
Кліча што да сябе.
Кветачка невялічка
Ў поўначы прарасце.

Не зацвіўшы, знікае –
Дзіўны казачны лёс!
Кветачка засцерагае
Ад падманаў і слёз.

Купаліначка, Купаліначка, Купалінка,
Кліча што да сябе.
Кветачка невялічка
Ў поўначы прарасце...

@темы: крик души, Video, Разное (по сусекам))), На повестке дня

---

Ляпис Трубецкой - Грай (правда)

все гэта было б весела, каб не была так журботна (с). дэмакратыя? дзе?

@темы: крик души, Разное (по сусекам))), На повестке дня

---

Вот так я весело живу)

июнь..прекрасная пора (дада, он давно прошел, не мешайте..) так вот..июнь..лето в самом разгаре..оголенные потные тела, централизованные тестирования..поступления, экзамены..(мое ДР бгыгыгы) и среди всей этой суетливой шумихи казолось бы никогда уже не пробьется славный бриз спокойствия..и ты едешь в троллейбусе..смотришь в окно, как проплывает городской пейзаж..стоишь на Октябре (это остановка такая..мы же все помним, что у нас июнь?) бросаешь взгляд на остановку и ..
БЛАГОДАРИШЬ ВОДИТЕЛЯ, ЗА ТО ЧТО ОН ВОВРЕМЯ ЗАКРЫЛ ДВЕРИ!!! после того что я увидела на рекламном щите еще долго протирала глаза! когда уже вышла на Коминтерне поверила, что мои глаза не обманули меня..
на рекламном щите реально Эцио!! (ниже фоты ^^) по городу разъезжать стало реально в кайф!!!

+2

вот так мы весело живем)

@темы: Хумор)), Assassin's Creed, На повестке дня

---

О как) Оо

Твоя Болезнь - Самокритичность

Быть чересчур правдивым с собой, и убиваться от собственной несостоятельности. Умалять свои заслуги в глазах других и втайне ждать похвалы, не принимать лести и продолжать свой гневный монолог самоуничтожения. Фотографировать ночной город, перечеркивать слова и комкать бумагу. Копаться в себе, не мыть голову, узреть корень беды и все равно терзать себя. Забыть о понимании и поддержке, отчаянно-упорно прыгать вниз, умышленно не открывать парашют. Причины: требование внимания, комплекс неполноценности, боязнь Осложнение: чувство вины, истерика Лечение: перебирание старых записей, теплые разноцветные носки, леденцы со вкусом лимона

Пройти тест

@темы: Internet, Разное (по сусекам))), Тесты

---

Ляпис Трубецкой))

епть) песня моего деццтва))
а терь все вместе

Оо оо ия иё Батарейка)

@темы: На повестке дня, Музыка

---

Собираю рисунки))

-------/\-------
------//\\------
-----//--\\-----
--_//-- --\\_--
--\ (_---_) /--

Дорогие мои!) еси у кого-нить есть что-то подобное по АС то плз!!! скидывайте в коменты!! будем друг с другом делиться!!!))

@темы: объявы, Разное (по сусекам))), На повестке дня

---

Nirvana - Smells like teen spirit

о щерд. до чего же классно))

Smells Like Teen Spirit (оригинал Nirvana)

Load up on guns and bring your friends
It's fun to lose and to pretend
She's over bored and self assured
Oh no, I know a dirty word

Hello, hello, hello, how low? [3x]
Hello, hello, hello!

With the lights out, it's less dangerous
Here we are now, entertain us
I feel stupid and contagious
Here we are now, entertain us
A mulatto
An albino
A mosquito
My libido
Yay! [3x]

I'm worse at what I do best
And for this gift I feel blessed
Our little group has always been
And always will until the end

Hello, hello, hello, how low? [3x]
Hello, hello, hello!

With the lights out, it's less dangerous
Here we are now, entertain us
I feel stupid and contagious
Here we are now, entertain us
A mulatto
An albino
A mosquito
My Libido
Yay! [3x]

And I forget just why I taste
Oh yeah, I guess it makes me smile
I found it hard, it's hard to find
Oh well, whatever, never mind

Hello, hello, hello, how low? [3x]
Hello, hello, hello!

With the lights out, it's less dangerous
Here we are now, entertain us
I feel stupid and contagious
Here we are now, entertain us
A mulatto
An albino
A mosquito
My libido

A denial !! [9x]

Повеяло юностью (перевод)

Заряжайте ружья и собирайте друзей.
Это весело – проигрывать и притворяться.
Ей слишком скучно, она самоуверенна.
Но, нет, я знаю одно грязное словечко.

Привет, привет, привет, насколько несчастна? [3x]
Привет, привет, привет!

С выключенным светом всё не так опасно.
Вот мы и здесь, развлекай нас.
Я чувствую себя глупым и заразным.
Вот мы и здесь, развлекай нас.
Мулат.
Альбинос.
Комар.
Моё либидо.
Эй! [3x]

Я худший в том, что делаю лучше всего.
За этот дар я чувствую себя благословлённым.
Наша маленькая группа всегда была
И будет до конца.

Привет, привет, привет, насколько несчастна? [3x]
Привет, привет, привет!

С выключенным светом всё не так опасно.
Вот мы и здесь, развлекай нас.
Я чувствую себя глупым и заразным.
Вот мы и здесь, развлекай нас.
Мулат.
Альбинос.
Комар.
Моё либидо.
Эй! [3x]

Я забыл, зачем я пробую это.
А, да, кажется из-за этого я улыбаюсь.
Мне это казалось невозможным, это невозможно найти.
Ну, ладно, не обращайте внимания в любом случае.

Привет, привет, привет, насколько несчастна? [3x]
Привет, привет, привет!

С выключенным светом всё не так опасно.
Вот мы и здесь, развлекай нас.
Я чувствую себя глупым и заразным.
Вот мы и здесь, развлекай нас.
Мулат.
Альбинос.
Комар.
Моё либидо.

Отказ!! [9x]

@музыка: Nirvana - Smells like teen spirit

@темы: На повестке дня, Музыка

---

Ыщо один фанфик))) Меня прет))

Название: Мать, Сестра и Жена.
Автор: Sweet Heretic
Фандом: Assassin’s creed I
Пейринг: Альтаир/Малик.
Рейтинг: PG-13
Жанр: флафф, романс.
Предупреждение: слэш
Размер: мини.


Вы устали, как я погляжу. Знаете, в свое время для меня эти слова стали чем-то вроде «Привет, как дела?» Я бы хотела рассказать вам свою историю. Мне сложно рассказывать о себе: там, где я когда-то рассказала тысячи историй, это было запрещено. Лишь одно лицо из дюжины таких же незапоминающихся лиц. Это история даже не обо мне, я здесь, можно сказать, второстепенный персонаж. Каких-то подробностей я не знаю, что-то уже подзабыла.
Я довольно часто слышала фразу от бабушки: «Вокруг тебя живет мир! Смотри, как он цветет». И вот именно эта история, которая случилась даже не со мной, так сильно повлияла на меня. Я теперь сама делаю выбор, сама… Но, позвольте начать.
Я отойду немного раннее моей основной истории, чтобы немного ввести в курс дела. Да хочется и о себе какую-то память оставить.
Наша семья была небольшая. Мать да отец, я, три старших брата, две старшие и одна младшая сестра. Семья была небогатая, но жили в достатке. Я и мои сестры помогали матери на огородике, справлялись с домашними делами: носили воду из колодца на площади, готовили еду, штопали друг другу одежду, замывали грязное белье. Братья помогали отцу нести товар на базар и там его продавать. Торговал отец в основном тем, что росло у нас на огородике. Если покупатель набирал слишком тяжелый мешок или корзину, то отец посылал с ним одного из сыновей помочь с ношей. За добрую службу покупатели чем-нибудь угощали братьев: будь то яблоко или пара монет.
Братья каждую свободную минуту проводили с другими мальчишками в своих нелепых мечтах о том, как станут ассасинами и когда их отведут в крепость, и как там они будут учиться. Они вырезали из палок деревянные мечи и с криками «Моли о пощаде, жалкий тамплиер!» носились друг за другом по всему нашему городку, прятались в сене, лазали по домам и путались под ногами у стражи и патрульных. А еще, я сама видела, когда набирала с сестрами воду в колодце, как они нетерпеливо возятся у городских ворот, чтобы посмотреть на ассасина. Городские ворота – единственный вход в город даже для мастера убийц.
Родители с нетерпением ждали весны: в это время всех мальчиков возраста шести лет забирают на обучение в крепость, а семье выплачивают кошель золота. С тех пор я не видела братьев: Братство становится для них новой семьей.
Дорога в крепость всегда была свободна, решетка всегда поднята, зайти и попросить помощи мог любой страждущий. Кроме незамужних женщин. Мужчины и замужние женщины, только обязательно покрытые, имели свободный проход. А вот мы не имели права туда входить. Разумеется, это правило не действовало, если на город нападали. Считалось, преступлением, если девушка зайдет в эту цитадель жесткой дисциплины и воспитания мальчиков. Потому что, это ведет к нарушению их духовного покоя, который внушают им наставники. Я не вспомню, какую еще чепуху они про все это говорили, но мы с девочками шутили, что дяди-ассасины боятся, как бы их драгоценные ученики не повлюблялись в нас и не ушли из Братства. Традиционно считалось, что Аллах накидывает свой венчальный покров на дом, где встречаются незамужние парень и девушка.
Те девочки, кто нарушал установленное правило, прилюдно выпарывались на площади своими же родителями. Большего позора для семьи не придумаешь. Ну, еще и бесплодие, но это уже другая история.
Когда мне исполнилось семь лет, ближе к лету, когда заканчивалось время омовения новичков, меня со всеми другими девочками повели в крепость.
Там было необычайно тихо. Ученики в это время были в библиотеке, учились, и только стражи оставались на своих постах. Нас построили перед входом в крепость перед тренировочной ареной. Вышли несколько человек в черных халатах и осматривали нас. Осматривали на наличие болезней, изъянов в теле, цвет и запах волос, гибкость, гладкость рук, просили каждую спеть. Из двадцати пяти девочек осталось только десять. Потом пришел Повелитель. Я его тогда впервые видела. Он сказал нам раздеться, и потом с каким-то человеком нас проверяли во всех остальных местах. Было немного неприятно, когда они совали пальцы туда, ниже живота и спины, но это была обязательная часть осмотра. Так отобрали только четыре девочки. Родителям хорошо заплатили и они счастливые пересчитывали деньги и громко обсуждали, что купят в следующие выходные. Это был последний раз, когда я их видела.
Здесь это обычное дело.
За нами пришли другие девушки и тихо провели в одну из частей крепости. Там нас вымыли, накормили и сняли мерки. Девушки попутно объясняли нам правила поведения в крепости. Где мы можем ходить, а где появляться запрещено. Одни из таких мест: тренировочные полигоны, крылья крепости, где расположены покои братьев, библиотека. Объясняли, как обращаться к братьям и как различать их ранг. Вскоре нам принесли одежду: это были легкие красивые платья. В основном мы проводили все свое время в саду. Девушки учили нас разным песням и танцам, красиво держать поднос с фруктами, правильно наливать вино.
Позже в крепость прибыл лекарь и нам всем удаляли матки. Как нам потом объяснили, это потому, что мы теперь жены всего братства. И каждый брат должен быть для нас дорог, как единственный и неповторимый. Мы не имели права любить кого-то больше или меньше. Это пресекалось и наказывалось.
Со всеми девушками мы быстро поладили, теперь мы сестры с ними, я нашла здесь много своих подруг, которых привели в братство раньше меня. Они помогали освоиться, рассказывали разные необычайные истории и то, как они любят всех наших братьев. С течением времени я уже знала каждого брата, могла узнать каждого буквально по походке. Я могла уже сразу определить, хочет ли, чтобы я спела брату, или просто тихо посидела с ним перед долгой миссией. Все братья дисциплинированны, для каждого - мы и жена, и сестра, и мать. В этом саду они отдыхали душой, здесь они рассказывали выбранным девушкам то, что их тревожит, пересказывали, как прошла миссия, а иногда с далеких стран привозили подарки. С каждым братом было интересно по-своему; я никогда нигде не была, даже за воротами города и для меня такие рассказы были сродни Грааля, который так упорно ищут и тамплиеры, и ассасины.
Новички стеснялись входить в сад. Они краснели, смущались, а когда у них спрашивали, чего желает господин, просто просили посидеть рядом. И мы садились с юным ассасином и покорно молчали. Мы не имеем права навязывать ухаживания и заботу. Они, краснея от самых кончиков ушек и до кончика носа, просят рассказать какую-нибудь интересную историю «только всамделишную, в которой хороший и сильный ассасин побеждает злого и хитрого тамплиера». Ничего не стоит вспомнить пару миссий, о которых поведал брат рангом старше. С какими восхищенными лицами мальчишки слушали про невероятные походы, а потом с упоением рассказывали, как проходит их обучение, и клянутся, что совсем скоро они будут такими же отважными и храбрыми.
Подростки же с легким любопытством осматривают нас, трогают, изучают. В этом саду для них также проходит лекция на тему половых отношений. Именно здесь они познают свое тело до конца. Именно здесь им рассказывают, что тело может дарить не только боль, но и удовольствие. А мы им это показываем. Брат выбирает любую из девушек. Вообще, брат не может удовлетворять свои потребности только с одной определенной сестрой, потому что это считается изменой супружеского долга по отношению ко всем нам: да, все мы жены. Но таких не находилось.
Также сад использовался как лечебница. В Братстве есть хирурги и лекари, их операционные расположены где-то в крепости, я не знаю, где они были. Но первая помощь, легкие ранения ложились в нашу обязанность, каждая девушка обязана уметь вытащить наконечник стрелы из руки и перевязать кровоточащую рану. Мы вымывали братьев в специальных купальнях, а по весне, когда приводили новичков, проводили обряд омовения.
В общем и целом наша роль в жизни братства действительно велика, хоть и малозаметна. Братья выполняют всю важную работу, воюют, вершат великие дела во благо всех, оберегают нас, а мы бережем их. Ни одна девушка еще не отказала брату ни в одной из его просьб, ни один брат не поднял руки на сестру.
Тот день ничем не отличался от других, такое же спокойствие в саду, те же малые братья, которые только что окончили тренировки в метании ножей и теперь мы им разминали кисти рук. Детские ладошки еще не привыкли к такому оружию. Как вдруг со стороны города послышался гул голосов стражников, вскрики женщин, топот ног. Было ясно: на нас напали. Такое случалось, но крайне редко. При мне на Братство напали всего один раз и то, это были жалкие разбойники, которые набрели на «спокойное» поселение. Но даже тогда шум до крепости доносился слабый. Но не в этот раз. Гул приближался, и стражи, что охраняли вход в сад, обнажили свои мечи, готовые ценой собственной жизни защищать сестер. Было странным, что не было слышно звона стали мечей, криков поверженных, только голоса, что-то приказывающие и топот ног. Прозвучал рог, созывающий всех ассасинов, и все, кто был в саду, кинулись к выходу. На некоторое время установилась тишина. Мы с девушками стали в кружочек и обнялись: действительно было страшно. Сад в такое время одно из самых безопасных мест, поэтому выйти мы не могли, и мы не знали, что же там происходит. Я вместе со старшими сестрами успокаивали девочек, которые только-только пришли к нам. Мне уже 10 лет исполнилось, и в нашей иерархии считалась не слишком высокого ранга. Старшие окружили нас: на некоторое время отбиваться они уже умели. Как раз, чтобы дождаться прихода кого-нибудь из братьев.
Но тут в калитку сада ввалился какой-то зверек и начал метаться из стороны в сторону. Мы с сестрами отошли дальше, прижимаясь все теснее друг к дружке. Зверек внезапно остановился и осмотрелся. И тут я поняла, что это вовсе не зверек, а мальчик. Весь в лохмотьях, грязный, перепуганный, с отчаянием в глазах. Несчастный ребенок, запуганный до такой степени, что отскочил от собственной тени. Мальчик тяжело дышал, а ладошки крепко прижимал к себе. Потом я разглядела кровавые разводы у виска. И лохмотья также были в кровавых пятнах. Мы с девушками подошли ближе к нему, чтобы успокоить, спрятать на то время, пока все не успокоится, но мальчик вдруг ощетинился, отпрыгнул от нас, рыкнул и побежал вниз по холмам. Вот дурачок, там же пропасть, и небольшая ограда, чтобы никто не свалился нечаянно. Тут в сад сбежались другие братья. В основном это были уже опытные ассасины и наставники. Несколько братьев отделились от толпы и окружили нас, прикрывая своими спинами. Остальные, выставив обнаженные мечи, медленно спускались вниз, туда, где метался этот мальчик.
«Так это братья за ним гонялись!» - совершенно неожиданно пришла догадка. И она оказалась правдивой. Ассасины обступали ребенка, приближаясь, говорили успокоиться, поверить. Но мальчик упорно качал головой, в защитном жесте выставил перед собой маленький кинжал и злобно осматривал всех затравленным взором. Я много слышала рассказов от братьев, о том, как их загоняли в ловушки, как они отбивались от несметного количества вражеских армий, но я никогда не видела, чтобы кто-то так самоотверженно защищал свою жизнь.
Вообще в саду запрещались какие-либо бои, и все старались не допускать здесь сражений. Это место священно своим покоем и равновесием. Впервые за всю историю Братства в саду обнажено лезвие меча целой армии ассасинов, готовой ринуться в бой.
- Хватит бегать уже, волчонок, - голос с нескрываемой отеческой усмешкой явно принадлежал Повелителю. Выглянув из-за спины одного из братьев, я собственными глазами видела, как тот, тепло улыбаясь, медленно, словно боясь спугнуть, обходил ассасинов, приближаясь и приподняв руки, показывая, что не вооружен. – Мы не причиним тебе вреда.
Волчонок пятился все ближе к ограде, уверенно выставив руку с кинжалом, подозрительно косясь на толпу мужчин в белых рясах.
- Да? А мечи вам так? Для украшения? – дрогнувший голос напомнил рык. – Или похвастаться решили?
Вопреки моим ожиданиям, что у Повелителя закончится все простодушие, главный ассасин жестом приказал опустить оружие. Мальчишка лишь сильнее перехватил рукоятку кинжала, все также опасливо сверлил взглядом Повелителя. Он не переставал пятиться, поэтому уже упирался в ограду, нервно оглядываясь: искал пути к отступлению. Глупый загнанный зверек, оттуда невозможно сбежать.
- Видишь? Мы не собираемся причинять тебе вреда, - все таким же теплым голосом продолжал Повелитель, разводя руками, указывая на безоружных братьев. – Позволь помочь тебе.
- Одни уже помогли! Хватило! – волчонок буквально взвыл, столько боли и отчаяния было в его голосе. Это заметила не только я, всех девушек пробила дрожь, братья стали тихо перешептываться, а Повелитель нахмурился.
- Подумай хорошенько, волчонок, - чуть тише продолжал Аль Муалим. - Ты загнан в угол, здесь ты не пройдешь. Если мы отпустим тебя, кто-нибудь обязательно причинит тебе вред. Ты сам причинишь себе вред. Бегать вечно не выход.
- Выход есть всегда, - тихо, но упрямо пробормотал мальчик, положив одну руку на перила ограды.
- Почему ты не хочешь принять помощь? Ты же нуждаешься в ней! – Аль Муалим сделал еще шаг ближе, однако рука с кинжалом тут же взлетела на уровень груди Повелителя. Повелитель замер. – Посмотри на нас: мы здесь все семья. Мы заботимся друг о друге, всегда готовы помочь, обучаем, направляем. Здесь никто не одинок.
Я сначала не поняла, с чего вдруг ученики, которые стояли ближе к Повелителю, стали вдруг переговариваться и куда-то указывали. Потом одна из сестер сказала мне внимательно посмотреть на ноги мальчика. Ноги как ноги. Но что они это делали? Волчонок карабкался на ограду. Медленно, следя за каждым из нас и возможно не слушая Повелителя. Он сделал выбор. Глядя на него, у меня внутри вдруг что-то оборвалось, какая-то завеса спала с моих глаз. Мальчик боролся за свою свободу, переступая через собственную жизнь. И я, наверное, завидовала, потому что я не хотела здесь находиться с самого начала. Но приняла это как должное, потому что этого требовали традиции. Но впервые я подумала, что это неправильно.
Где-то крикнул орел, и мальчик, осторожно карабкаясь на перила, грустно посмотрел вслед гордо парящей птицы. Этого хватило Повелителю: стремительно прыгнув к мальчику, схватил его за руку на перилах и дернул на себя, не давая волчонку и шанса, чтобы уйти, сбежать, прыгнуть. И неминуемо разбиться.
В наступившей суете я не видела, что произошло. Все братья вдруг со звоном обнажили мечи, ножи, окружили мужчину и ребенка. По звукам было понятно, что волчонок возился, вырывался, что-то кричал. Вдруг разнесся мучительный крик Аль Муалима. Возмущенные крики братьев, визг волчонка, а потом все успокоилось. Толпа расходилась. Наставники быстро выводили новичков и младших учеников из сада. Ассасины медленно отступали, косясь на оставшихся действующих лиц. Примчался лекарь. Когда ассасины расступились, открылась не очень приятная картина: Аль Муалим стоял на коленях, прижав руку к правому глазу, по лицу, через пальцы стекала кровь. Он шипел, но держался. Волчонок уже не брыкался. Его держали четыре брата, в траве валялся окровавленный кинжал. Сквозь шипение Повелитель отдал какие-то указы и мальчика куда-то отвели. Затем помогли подняться самому Повелителю, и он ушел в сопровождении лекарей.
Еще несколько дней вся крепость стояла на ушах из-за случившегося. Все новички только и говорили про этого волчонка. И про то, что его сейчас где-то заперли и что к нему все равно ходит Повелитель и о чем-то с ним разговаривает по несколько часов.
А через неделю все узнали, что Аль Муалим взял волчонка в ученики. И что он сам будет ему Наставником. Для всех это было шокирующей новостью. Потому что Аль Муалим никогда не брал себе учеников, хотя как Магистр он обязан был это сделать еще очень давно. Он исправно посещал тренировки новичков, которые при его появлении старались метнуть нож как можно лучше, проводил какие-то особые соревнования, желая отобрать лучшего. Но каждый раз, тяжело вздыхая, говорил, что не нашел то, что ищет. Что нет ни в одном той искры, которую он хотел бы распалить до необъятного пламени.
Все пораженно охали: и что мог найти Повелитель в грязном озлобившемся волчонке. Однако тот хитро ухмылялся и говорил, что из-за грязи никто не заметил у волчонка крыльев. И что это самый настоящий орленок. И он, Повелитель, расправит крылья птенцу и научит его летать.
«Птицы должны летать, - однажды сказал он Рафику, - орлам не место на земле. Я не допущу, чтобы Орленок, когда в следующий раз соберется прыгать со скалы, погиб, разбившись о скалы».
Тренировал мальчика он отдельно ото всех. Никто не знал, когда начинались тренировки, а когда заканчивались. Лишь после заката солнца Альтаир, так звали Орленка, приходил в сад весь в шрамах, уставший, падал без сил на траву и позволял нам омывать его и обрабатывать раны.
Так прошло несколько лет, новички сменялись новыми мальчиками, а я уже стала третьей сестрой. В нашей иерархии – это девочки лет 14-15, которых предпочитают братья ранга С. Почти настоящие ассасины. Когда к нам приводили новых девочек, я была одной из тех, кто все им показывал и объяснял, как когда-то это было со мной.
Как раз прошло несколько месяцев после омовения новичков. В братство попал один мальчик, кровный младший брат одного из наших учеников. Кадар. Такой милый восхищенный ребенок. Ему все нравилось, он был очень активным, во всем подражал брату, Малику, и всегда жаждал его одобрения. Упорно тренировался, а потом, вечером, влетев в сад, расталкивал всех братьев, плюхался в самую гущу народа и громко рассказывал о своих успехах и как его похвалил учитель.
Малик, его старший брат, хмыкал, трепал по макушке и просил быть чуть более внимательным. Мне нравился Малик, но я, естественно, никому этого рассказать не могла. В те моменты, когда почти все братья собирались в саду, обнимая сестер, прижимая их ближе к себе, делились чем-то интересным, а младшие восхищенно охали и трепетно наслаждались обществом таких сильных и храбрых героев, я дрожала всем телом, украдкой рассматривая своего возлюбленного. Мне почему-то приходила в голову мысль, что я, наверняка, не первая кто полюбил одного брата сильнее, чем положено. Но спросить сестер было боязно. Поэтому оставалось лишь грустно вздыхать. А юноша мне очень нравился: он был серьезен, спокоен и взгляд такой умный и теплый. Он с нежной заботой следил за Кадаром, всегда играл с ним, и был очень начитан. В отличие от остальных братьев он больше тянулся к книгам, картам, он мог обсуждать их часами. У него был какой-то особый дар, что ли, один раз взглянув на карту, он прекрасно ориентировался в местности. И когда рассказывал про тренировки, которые проходили не на территории города, он обязательно дополнял свой рассказ чертежом на песке: как они туда шли, как добирались, где бывали, куда карабкались. Он очень точно описывал места, поэтому словно исполнялась моя мечта: хоть раз увидеть жизнь за пределами города. За это я его и полюбила, за то, что он подарил мне мою мечту.
Одно огорчало, что такие прекрасные истории часто перебивал Кадар, который нашел свой идеал – Альтаира. Здесь часто называли его принцем братства. Всем было интересно, чему же его обучает Наставник, почему он никогда не тренируется с остальными учениками. И что же за тайны ему открывает Повелитель. Кадар вечера на пролет проводит в саду, в надежде, что и сегодня Альтаир придет сюда залечивать свои раны.
Прокрадывались сумерки в сад, рядом с сестрами было всего два брата, вернувшихся с задания, им уже наложили повязки и теперь отпаивали вином. Легкий шорох травы и глухой удар о землю оторвал меня от одной из песчаных карт, которые начертил метательным ножом Малик. В траве у самой калитки лежал окровавленный брат, кровь стекала так быстро, что трава под ним уже полностью стала багряной. Ручейки фонтана быстро разнесли кровь по всем наземным каналам, из-за чего сад в закатных лучах солнца выглядел устрашающе.
Мы с сестрами тут же кинулись на помощь – брат потерял слишком много крови. Я не помню, моменты лечения проходят как на автомате, помню, что крикнула одной из младших сестер, позвать кого-нибудь из лекарей. Дотащив буквально изрубленное тело до центрального канала, стали осторожно снимать рясу. Великий Аллах! Это же еще совсем ученик! Что же с тобой произошло, глупенький? Ряса местами прилипла к ранам, поэтому ученик мучительно стонал, шептал остановиться. Одна из сестер намочила тряпку, провела ею по лицу, по губам, утоляя жажду пострадавшему. Когда лицо очистилось от крови, все мы пораженно вздохнули – это был наш принц, Альтаир. Вопросы о состоянии отпали сами собой.
Прибежали лекари, оценили состояние пострадавшего и принялись раскладывать инструменты и отдавать приказы. Мы покорно выполняли, смачивали водой рясу, чтобы та отошла от ран. Юноша продолжал всхлипывать от боли. Вдруг приблизились те два брата. Они сели с двух боков от Орленка и принялись разговаривать с ним, отвлекая от боли.
- Альтаир, - позвал один из братьев, стянув капюшон. Наверное, боялся, что мальчик не будет доверять ему, скрой тот лицо, - Альтаир, слышишь меня?
Юноша кивнул, срывая под руками траву.
- Я Тамир, а это мой брат, - он приблизился к нему, говорил медленно и громко, - успокойся, дыши глубже. Слышишь? Если хочешь, можешь закрыть глаза, так тебе будет проще. Ты же будущий ассасин, ты должен терпеть. Давай, как только чувствуешь боль, делай глубокий вдох, когда боль отходит – выдох. Так ты не будешь выдавать звуков.
Альтаир недоуменно смотрел на Тамира. Я еле подавила смешок, продолжила стягивать рясу, аккуратно придерживая его голову: Орленок, наверное, решил, что он помешал своими стонами братьям отдыхать.
- Когда ты где-то выполняешь миссию, тебя могут ранить, и тогда тебе самому придется о себе заботиться. И стражники тебя быстро отыщут, если ты будешь хныкать, когда вытаскиваешь осколок меча из предплечья, - пояснил Тамир. – Попробуй управлять болью. Подчинить ты ее не сможешь. Но ты можешь обуздать ее и направлять так, чтобы она тебе не мешала.
Мы уже раздели Альтаира и теперь аккуратно омывали его тело. Было больно смотреть на все эти ужасные раны. И было ужасно неудобно и держать ему голову, чтобы тот не потерял сознание, и обрабатывать рану на животе. Брат Тамира подозвал Малика и сказал ему сесть так, чтобы положить голову Альтаира ему на колени. Затем врач влил Орленку в рот спирт, и заставил закусить длинную крепкую деревяшку. Братья крепко, но осторожно схватили Альтаира за руки, прижимая к земле, и лекари, взяв скальпели, принялись врачевать. Девушки расставили по обе стороны от Альтаира курильницы с дурманом, чтобы облегчить ему боль. Однако ученик все равно продолжал время от времени порыкивать, мычать. Он тяжело дышал, слушая голос братьев о том, что он должен терпеть, что он должен быть тихим, иначе потом он погибнет.
Вспоминая тот вечер, я до сих пор содрогаюсь, а в ушах стоят эти отчаянные, заглушенные закушенной деревяшкой крики. А перед глазами это окровавленное тело, которое пытается вырваться из сильных рук ассасинов. Я вспоминаю, как тихо шушукались лекари, зашивая каждую рану, удрученно кивали головами, и решали: через сколько дней мальчик сможет подняться на ноги. И Малик, который успокаивающе гладил Альтаира по волосам, бурчал, что даже новички и те тише боль переносят, хмыкал и даже переругивался с Орленком. И его глаза, наполненные беспокойством, вызывали у меня дикую ревность.
Когда операция была окончена, Тамир аккуратно поднял Альтаира и понес его в крепость. Малик пошел с ним показать, где покои ученика.
События последующего месяца я знаю только по рассказам Кадара. Тот был восхищен выдержкой Альтаира, и во всем старался подражать ему. Кадар действительно любил Альтаира. Он обожал слушать историю о том, как волчонок попал сюда, как он самоотверженно защищался. Каждый раз он подстерегал Повелителя, чтобы посмотреть на покалеченный кинжалом Альтаира глаз. Он донимал всех информаторов, которые приходили в Масиаф к Повелителю, чтобы те обязательно рассказали ему про миссии нашего принца, как он выполнил задания и «правда, что он самый талантливый ассасин?» Информаторы посмеивались и советовали Кадару уделять больше внимания своим тренировкам. Однако на тренировочную площадку мальчишку могли загнать только ехидное от учителей и Малика «а вот Альтаир в твоем возрасте…!» И донимал всех кряду вопросами о том, что же случилось с Альтаиром до того, как он попал в Братство.
И вот, довольно раскачиваясь из стороны в сторону, Кадар сидел по-турецки в окружении сестер, наслаждался вниманием и взахлеб пересказывал то, что видел сам.
Как оказалось, Тамир, уложив Альтаира на ложе, попросил Малика остаться на ночь с Орленком, потому что, когда тот начнет отходить от дурмана, в таком состоянии не сможет даже просто воды себе налить. А жажда Альтаира будет мучить и сильная. Всю ночь Малик следил за Альтаиром. А с утра в покои вошел Повелитель, осмотрел повреждения и сказал сообщить ему, как только Альтаир придет в нормальное состояние. Нормальное состояние, в понятии Повелителя, - это состояние, когда ученик сможет встать на ноги и более-менее держать в руках нож. Но при этом он оставил Малика приглядывать за Альтаиром. Кадар увлеченно пересказывал их перебранки, особенно грубые, когда Малик делал перевязки Альтаиру. Несколько раз повторил про бои подушками. Слушать, и правда, было очень интересно. Ведь с того момента, как Альтаир попал в Братство с ним никто, кроме Повелителя и информаторов в Бюро не общался. Юноша сам по себе был замкнут, плюс тренировки с Наставником, которые отнимали все его время. Все знали, что со временем наш Орленок сменит на троне Аль Муалима и станет новым Повелителем. И ни для кого не было секретом, что у Альтаира ранг был гораздо выше, чем у его ровесников, хотя начал свое обучение много позже. Он уже не раз ходил на одиночные задания. И узнать хоть немного о нем было очень любопытно.
Позже от того же Кадара я узнала, что Альтаир снова встал на ноги и чувствует себя прекрасно. Этим же вечером он зашел к нам в сад и поблагодарил всех, кто тогда ему помог. Кланялся он также Тамиру и его брату. Искренне, положив руку на грудь, поблагодарил нас, сестер. До этого, он был у лекарей и благодарил их. Позже Кадар примчался в сад и кричал от счастья, что Альтаира на время перевели в группу к новичкам, чтобы тот учился работать в команде. Когда мальчишку обступили со всех сторон, требуя продолжения, новичок даже слова вымолвить не мог, только заливисто смеялся. Объяснял все Малик.
Как выяснилось, это был урок для Альтаира. Он должен был научиться доверять Братству и его новой семье. Что он должен уяснить раз и навсегда, что тут ему помогут. А продемонстрировать Повелитель решил самым простым способом: хорошенько искалечив, кинул справляться самому.
Помню, мне тогда стало жутко – ведь для Альтаира это был не просто шаг, а настоящий прыжок. Не кривя душой, скажу, даже Прыжок Веры. Замкнутый, всегда подозрительный, не доверяющий никому, юноша переступил через все свои страхи и поверил, поверил нам и отдал свою жизнь в наши руки.
А сейчас он тренировался с другими учениками, учился доверять им, работать в команде, ведь не редкость, когда даются парные задания.
Кадар каждый вечер носился в сад и пересказывал, как здорово тренироваться с самим Альтаиром. Как много тот умеет и как охотно помогает учиться ему. Малик лишь хмыкает, что Кадар просто надоел Альтаиру своим нытьем: «Покажи!!! Научи!!!»
Кадар всегда краснеет, но потом берет себя в руки и продолжает прерванный рассказ. Однажды к ним на тренировку пришел Повелитель посмотреть, как справляется его ученик с уроком, под названием «верь брату своему». Как юноша покорно слушал про использование метательных ножей. В этот момент Повелитель сказал Альтаиру стать у одной из мишеней и развести руки в сторону. Ученик послушно повиновался.
- Я знаю, что вы все уже давно умеете хорошо метать ножи, - произнес Повелитель, общаясь к мальчикам, взял нож у тренера. – Но ведь иногда вам понадобится не просто убить цель. Допустим случай. Вы на парном задании. И одного из вас схватил враг. Приставил меч к горлу и кричит, что убьет нашего брата, если ты не бросишь оружие. Брат вырваться не может, хватка сильная у врага. Тогда метко кинутый нож может спасти и брата, и задание. Кстати, никогда не верьте врагу, если действительно попадете в такую ситуацию. Он все равно убьет брата, и миссию вы провалите. Так что, не раздумывая, нужно выбить брата у врага, - с этими словами повелитель метнул нож в сторону Альтаира, и попал точно в доску над головой ученика. Альтаир даже не шелохнулся, покорно выдернул нож и метнул его в землю рядом. Он также доверчиво смотрел на притихших учеников. – Кто попробует спасти жизнь брату?
Ученики в ужасе топтались на месте.
- Ну же, - поторопил их Повелитель, - не бойтесь. В крайнем случае, вы только покалечите брата, но зато он останется в живых. Не забывайте, что вы все учитесь доверять друг другу. И здесь должны слаженно действовать сразу и заложник, и освободитель. Заложник должен верить спасителю, не дрожать и не дергаться, чтобы нож не попал в него. Спаситель должен без паники и страха, что может задеть своего, метать нож в сторону врага. Не забывать ни в коем случае: ни одному из вас не нужны жертвы. В случае чего, заложник успеет увернуться от ножа. А заложнику не следует забывать, что спаситель тоже ассасин, и метать ножи его учили с раннего детства, и он в сердце целиться не будет. Ваша задача метнуть нож как можно ближе к Альтаиру, но не задеть его.
Ученики, приободренные напутственной речью, неуверенно подходили и пробовали свои силы. Несколько раз Альтаиру пришлось одергивать руку, отклоняться в бок и отпрыгивать от летящего, в опасной близости от его тела, ножа. Кадар ловко метнул нож, пригвоздив алый пояс к доске.
Когда дошла очередь до Малика, началась уже традиционная перепалка.
- Может попросить Наставника, чтобы тот свой последний глаз закрыл? – глумливо усмехаясь, протянул Альтаир.
- Молчал бы, новичок, - ухмыльнулся в ответ Малик, - а то, как бы тебе глаз не пришлось закрывать.
- Это еще кого тут новичком называть надо? – Альтаир кивнул на свой пояс. Естественно, у него он был шире, чем у остальных, потому что и ранг у него гораздо выше.
В следующий миг лезвие ножа с легким звоном раскачивалось у самого виска юноши.
- Слабак, - бросил Альтаир.
- Дилетант, - отмахнулся Малик.
Повелитель лишь улыбался, глядя на это безобразие посреди тренировки. Однако на вопросительный взгляд тренера попросил того делать небольшие поблажки для Орленка, ведь у того совсем нет друзей.
- Альтаир должен привыкнуть к Братству, ко всем нам, научиться доверять, не замыкаться в себе, - тихо пояснил Аль Муалим. Видимо, не совсем тихо, раз его смог подслушать Кадар. Услышав высказывание Повелителя, он задался целью стать лучшим другом Альтаира.
С тех пор Альтаир посещал все совместные тренировки, учился в библиотеке вместе с другими учениками, с Маликом и Кадаром приходил в сад.
Повелитель уже проводил для него уроки совокупления, однако Орленок не искал общества женщин, проводя все время у тренировочных манекенов. В сад каким-то шайтаном его затащил именно Кадар.
Альтаир выделялся из всех братьев. У него была статная осанка, гордая, уверенная походка, пронзительный взгляд янтарных глаз. Даже когда он склонял голову под капюшоном, казалось, что он смотрит на тебя сверху вниз. Все движения были четкими, выверенными. Из птенца он превращался в красивого хищника. А еще к нему привязался здешний орел, у него гнездо на крыше крепости. Стоило Альтаиру присвистнуть, как тот с пронзительным криком летел к нашему Орленку и усаживался ему на плечо. Гладить себя позволял только Альтаиру, на других желающих смотрел с опасным недоверием. С абсолютно таким же, каким иногда поглядывает на всех сам Альтаир.
Альтаир стал более общительным. Хотя близко к себе подпускал только Кадара и Малика. К Кадару он относился как к младшему брату. Из-за чего у него с Маликом часто бывали перепалки.
- Он мой брат! И я сам буду все ему объяснять! Не лезь, дилетант! – кричал Малик, упрямо топнув ногой.
- А пока ты не справляешься со своими обязанностями, - парировал Альтаир, - то роль старшего брата я буду примерять себе.
Кадар же, мило краснея, уверял, что ему всегда двух старших братьев хотелось. Малик обиженно фыркал, Альтаир примиряюще хлопал по траве рядом с собой.
Было так интересно слушать про их тренировки, что отчаянно хотелось посмотреть на них. Когда еще увидишь, как сильное тело буквально танцует с оружием.
Помню, я тогда всю ночь не спала, не могла решить идти ли мне или нет. Ведь если я попадусь, то ничего хорошего ждать не придется. Но так хотелось сделать то, что хочется. Я никогда не была за пределами города, а теперь не могу разглядеть даже собственный дом. Это не дом, это тюрьма. А я тут заключенная. Мне здесь нравится, здесь я словно ощущаю себя причастной к чему-то очень секретному. Но невольной. И тогда я решилась. Хотя бы доказать самой себе, что я как и тот маленький волчонок владею своей жизнью.
Утром, когда сестры собирали и раскладывали по корзинкам фрукты, я прошла к покоям, где обычно братья укладывают нас на ложах. Там уже выйти в другую дверь, через которую вглубь крепости уходят братья. По темным коридорам прокрасться в библиотеку. Тут сложнее, сейчас идет лекция у новичков, и надо будет очень быстро передвигаться между стеллажами. И главное тихо. Но я иду не к центральному выходу. Малик однажды рисовал карту библиотеки. Там, возле окна, винтовая лестница, ведет в хранилище, в котором окна зарешечены, но прутья расположены очень далеко друг от друга. Прыгать недалеко - первый этаж. А дальше к тренировочным полигонам, пригнувшись за телегами с сеном. Раздался крик орла. От страха я обернулась, стала осматриваться. Сердце колотилось, однако никого не было. Подобравшись ближе к полигонам, разочарованно вздохнула: там никого не было. Хлопнула себя по лбу. Вот дура. И как могла забыть, что у учеников сегодня верховая езда. Стало обидно: столько усилий и все напрасно. Уходить не хотелось, поэтому я просто уселась за стогом сена и принялась рассматривать орла, парящего в небе.
Это были самые волнительные минуты в моей жизни. Я поборола свой страх и все же пошла в запрещенную для меня зону. Я сидела за стогом сена, наблюдала за полетом этой гордой птицы, рассекающей воздух, не страшащейся смерти, вспоминала Малика, вспоминала, как он сильно мне нравиться и какое это прекрасное чувство. Я понимала, что узнай об этом кто-нибудь в Братстве - меня повесят. За нарушение стольких правил. Но я ничего не могла поделать, я не хотела здесь быть и в то же время не собиралась все бросать. Это был мой дом, каким бы навязанным он ни был.
Мысли прервал резкий толчок. Я еще была в замешательстве, когда меня развернули на спину, и я увидела перед собой настороженного Альтаира. Лезвие ножа упиралось мне в горло.
- Ты? Что ты здесь делаешь? – убрав нож, прошипел Орленок. – Тебе запрещено здесь находиться.
Именно в этот момент до меня дошло, что все. Я попалась. Я испытывала смешанные чувства: и страх, и волнение (ведь я первая сестра, которую он добровольно прижал собой к земле), и облегчение (скорее всего вызванное шоком), и робкую надежду, что теперь я навсегда освобожусь, и мой дух будет летать вместе с орлами в небе.
Видимо, что-то такое он нашел в моем взгляде, потому что слез с меня, помог подняться.
- Что тебе здесь нужно? – спросил он. Голос был даже не требовательный, а скорее любопытный. Помню, тогда подумала, что Альтаир, наверное, единственный из братьев, кто еще сохранил свое мнение, не навязанное законами и традициями Братства. Я тоскливо бросила взгляд на небо. Орла там больше не было.
- Тоже на волю хочешь? – шепотом спросил Орленок. В этот момент он мне показался таким ребенком. Тем самым волчонком, который отчаянно защищал себя от ошейника. А теперь передо мной стоит окольцованный орленок, к лапке которого привязали поводок. Он может летать, но не за пределами дозволенного. Я кивнула.
- Возвращайся, - также тихо произнес Альтаир, - я отвлеку стражей. Ты не выживешь там. Мир изменился. Твое место здесь.
- Почему?
- Потому что ты знаешь законы этого мира, другой погубит тебя, - тоскливо произнес Орленок. Затем вышел из-за повозок и направился к стражам. Кивнув, один из них направился в крепость, второй стал что-то объяснять Альтаиру, показывая в сторону. Мысленно благодаря Альтаира, я забежала обратно в крепость. Теперь быстро спрятаться за лестницей и сделать вид, что я выхожу из прядильной.
А позже вечером мы снова все сидели в саду, я подкладывала фруктов Малику, Кадар - Альтаиру. Снова Малик чем-то недоволен, и кидает огрызок яблока в Орленка, тот отмахивается и кидается в ответ кожурой от банана. Фруктов им мало и ученики переходят врукопашную. Кадар смеясь, отодвигается, чтобы не задели. Альтаир опытнее и сильнее, но они не силу доказывают. И шутливо пинаясь, они катаются по траве. Вот Малик применяет запрещенный прием: начинает щекотать Альтаира. Орленок хохочет, извивается, просит несносного Малика остановиться, однако тот не слушает. Альтаир крепко сжимает руку нападающего и сквозь смех угрожает жестокой расправой. Малик смеется, вскакивает на ноги и несется вниз, к ограде. Альтаир, тяжело дыша и все еще смеясь, ползет вниз следом за «несносным новичком». Еле поднимается на ноги и, раскачиваясь из стороны в сторону, бежит на смех Малика. Я усмехаюсь.
Кадар пересказывал, как прошла сегодняшняя конная тренировка. Оказывается Кадар, очень редко садился на спину лошадей, поэтому ездить толком он не умел. И если Наставник дал Альтаиру еще несколько лет назад объездить строптивого жеребца, который сейчас служит верой и правдой, то Кадар боялся лишний раз дернуть повод. И совсем не удивительно, что лошадь под ним встала на дыбы и помчала в неизвестном направлении. И вот тут за ним помчались и тренер, и ученики, и Малик, и, конечно, Альтаир. Лошадь остановили, и под уздцы оставшуюся дорогу до лагеря его вел Альтаир, привязав веревку к поводу своего жеребца. А уже в лагере Альтаир и Малик учили его держаться на лошади.
- А потом Альтаир катал меня на своем жеребце! Так здоровска! А потом сел сзади и так помчал! Ух! Аж ветер в ушах не просто свистел, а волком выл! А тренер ничего не сказал, а все потому, что Альтаиру нужно со всеми нами общаться, - размахивая руками, хвастался Кадар.
- Мне нравится Альтаир, - вдруг очень тихо прошептал ученик, - он такой хороший. Самый сильный, самый храбрый. Когда я вырасту, таким же буду, - еще тише добавил он, густо покраснев.
- А где же наш принц? – вдруг спросила одна из сестер.
- Да только что здесь с братом Маликом бегал, - ответила вторая сестра. – А что случилось?
- Его Повелитель ищет, - объяснила старшая сестра, оглядываясь. – Нужно найти.
Мы с сестрами поднялись и разошлись в разные стороны. Кадар разлегся на коленях старшей сестры и гадал: может сегодня Альтаиру отрубят палец и он примет ранг ассасина?
Спустившись к самому подножию холма, я замерла в шоке. Ноги подкосились, и я осела на землю. Сколько прошло времени даже не знаю, я просто не могла оторвать взгляд от открывшейся моему взору картины.
Малик лежал в высокой траве, а на нем, оседлав его бедра, лежал Альтаир. Альтаир одной рукой аккуратно придерживал голову друга, второй оперся о землю, что-то тихо нашептывая, целовал уже покрасневшие губы Малика. Запустив руки в волосы Орленка, Малик изредка отрывался от целующих его губ, чтобы набрать в легкие воздуха, нежно перебирал пальцами некоторые пряди и снова возвращался к прерванному занятию. Он был поразительно покорным, с упоением отвечал на все предлагаемые ласки, с наслаждением вздыхал и тихо постанывал. Вряд ли у них это первый поцелуй, Альтаир явно знает, что делает. Знает куда нужно поцеловать, куда укусить, а когда пустить в ход юркий язычок. Я никогда еще не видела такой искренней ласки, таких открытых чувств. Со стороны я выглядела как варвар, разрушающий эту идиллию.
Но какие-либо половые сношения между братьями в Братстве запрещены. И за это полагалось суровое и жестокое наказание. Вплоть до изгнания. Где это видано, чтобы твой муж, изменял тебе, жене, с твоим другим мужем? Как Альтаир вообще додумался до такого? Чему только его Наставник учит? И почему именно Малик? Именно с тем, из-за кого мое сердце просто разорваться готово? Лучше в самом начале, мне вырезали именно сердце, а не матку. Глядя, как медленно скользят руки моего возлюблено по телу моего мужа, меня обуревали различные чувства.
Видимо, я все-таки вскрикнула, потому что оба юношей тут же посмотрели на меня. В глазах обоих плескался не просто страх, а ужас. Они отчаянно переглянулись и стали как-то спешно и нервно отодвигаться друг от друга.
- Есть что-нибудь? – донесся голос старшей сестры. Злорадно усмехнувшись, я стремительно поднялась и крикнула в ответ:
- Здесь никого нет! – и побежала наверх. Добравшись до остальных сестер, села на подушку рядом с Кадаром, который тоже удивленно осматривался.
- Да вот же они! – встрепенулся ученик, а затем разочарованно плюхнулся уже мне на колени, - А нет, там только Малик.
Малик же, запыхавшись, поднялся к нам, заозирался и крикнул.
- Я сдаюсь! Выходи!
- Еще бы, Новичок. Скучно с тобой в прятки играть, - снисходительно фыркнули сверху. На перилах балкона крепости сидел Альтаир и доедал яблоко. Изящно спрыгнув вниз, подошел к старшей сестре. Затем вместе проследовали за ней к Аль Муалиму.
И никто не заметил неестественную бледность на щеках у Орленка и дрожащие руки у «новичка».
Через неделю я снова сидела за знакомыми повозками сена. С тихим удовольствием я в уме перебирала все свои грешки, которые совершила. От них мне почему-то становилось только теплее. И казалось, что кровь по венам бурлит сильнее.
И я совсем не удивилась, как вдруг меня развернули лицом к нарушителю моего спокойствия. И я совсем не удивилась, признав в нарушителе Альтаира. Только сзади, на страже, топтался Малик.
- Почему ты не рассказала? – требовательно прошипел Орленок. – Никогда не поверю, что ты мне так отплатила за тот раз, когда я помог тебе.
- Он твой супруг, - только и нашлась ответить я, - Ваш брак заключен самим Аллахом, и подтвержден Шайтаном. Лети, Альтаир, лети к нему. Твое гнездо рядом с Маликом.
Я подавилась воздухом, когда Альтаир, порывисто обнял меня и коснулся моих губ своими. Только я поняла, что это он так благодарит, просто он очень эмоциональный, все сдерживает, подавляет в себе. И под возмущенный крик Малика, кинулся к нему, на ходу бросив мне:
- Жаль, он этого пока не знает. Пока не знает.
Я, счастливо улыбаясь, смотрела, как Альтаир схватил в охапку обиженного Малика, как клялся, что теперь даже шага в сторону сада не сделает.
А как мне еще было объяснить то, что невозможно объяснить? Какими словами расписать всю палитру чувств, которую я испытала, увидев их там вместе? Как красиво и гармонично они смотрелись в объятиях друг друга. С какой нежностью, трепетом, лаской они купались в руках друг друга. С каким нетерпением, жаждой, алчностью, почти безумием их губы встречались, а языки сплетались в танце. Какая любовь расцветала вокруг них, окутывала своими лепестками и дурманила их души.
Глядя на то, как Альтаир проводит ножом по своим губам, рассекая их, позволяя крови наполнить его рот, стечь по подбородку, а затем как Малик прижимается к его губам, как будто совершая какой-то свой ритуал единения, я понимаю, что для любви нет и не будет законов, и ничем ее нельзя ограничить. Я понимаю, Ничто не истинно.
Глядя на этих двоих, я знаю, что никому не расскажу об их маленькой тайне, что всегда буду скрывать их в саду, что всегда буду оберегать то прекрасное, что они творят вместе, даже если они об этом не догадываются. Я знаю, Все дозволено.
Я в этой истории никто. Лишь одно лицо из дюжины таких же незапоминающихся лиц. И эта история даже не обо мне. Но таковы наши обязанности, важные, но малозаметные. Я мать, сестра и жена Братства.

@темы: слэш, Мои фанфы), Assassin's Creed, Альтаир/Малик

---

Это просто охъеть как круто!!!!!

@настроение: нет слов..реально

@темы: Internet, Video, Вкусняшки, ням), Assassin's Creed

---

Assassin's Creed Revelations Gameplay E3 2011

Mio Dio!!!! вы это видели??? даже матом ругацца не хочецца!!! Эцио такой старикашка, но все равно такое вытворяет!! ах какие сказочные бумы!!!

@темы: Internet, Video, Assassin's Creed, Assassin's Creed:Revelationы, На повестке дня

---

Хочешь?

Название: Хочешь?
Фандом: Assassin’s creed.
Автор: Sweet Heretic
Пейринг: Малик/Альтаир
Дисклаймер: не мое.
Предупреждение: слэш
Жанр: флафф, намек на юмор
Рейтинг: PG-15
Размер: драббл

хотите?)

- Малик! Малик, хочешь?

Я пропал. Стоило ему повернуться, скользнув по мне удивленным взором, я понял, что я пропал. Малик неуверенно подошел, взгляд стал оценивающим, однако я сразу могу сказать, что он не откажется от меня. И я оказался прав.
Твои пальцы скользят по моей коже, словно изучают, медленно, почти нежно. Вдыхаешь мой запах. О да, твой любимый, я знаю, что тебе нравится. Губы расплываются в улыбке. Горячее дыхание касается моей кожи, и я готов стонать от удовольствия, но я естественно молчу. Не хотелось бы тебя отвлекать. Интересно, ты все так изучаешь, с таким пристальным вниманием? Если бы я мог, то, наверное, покраснел.
Губы касаются меня, мне хорошо, а ты еле сдерживаешь себя, чтобы не погрузится в меня раньше времени, я знаю, ты хочешь насладиться мной, не всякому выпадает такая честь. Скажу по секрету: ты мой единственный.
Ты не выдерживаешь и пускаешь в ход зубы. А я-то думал, когда ты все же решишься? Ах, а ты нетерпелив. И агрессивен. Твои пальцы словно бы везде, порхают по моей коже. И держишь меня так осторожно, наверное, со своими циркулями ты гораздо небрежнее. Это льстит.
Ты горячий. Я никогда бы не подумал, что ты такой горячий! Всегда такой спокойный, уравновешенный, но не сейчас, не со мной. Ты просто пожираешь меня с такой безудержной алчностью, что я боюсь потеряться в тебе, что ты поглотишь меня слишком быстро. Ты вгрызаешься в мою кожу. Но что это? Где моя кожа? С безумной страстью ты словно сдираешь ее с меня, ты будто выдираешь куски моей плоти. Собственник, да? Ни с кем не будешь делиться? Жадничать нехорошо, ты же знаешь Кодекс лучше всех братьев.
Ты прекрасен. Ты знаешь это? Особенно сейчас. Когда ты такой, открытый, когда каждое твое движение выдает все твои маленькие тайны. Ты замедляешься. Не хочешь, чтобы все закончилось так быстро? Поверь, я тоже этого не хочу, Малик. Малик. Какое красивое и мягкое имя. Я бы сейчас шептал только его, но я не хочу смутить тебя. Ты снова разрываешь меня на куски: не сдержался, да? Твой неутолимый голод просто сжирает, не оставляя после себя ничего. Твои зубы заменяет язык, ты собираешь все мои соки, с жадностью бродяги в пустыне ты пьешь меня. А мне хорошо.
Ты облизываешься, бормочешь что-то о том, какой я сочный. И вся моя влага струится по твоим пальцам. Ты облизываешь их. Ох, нет, не делай так. Это слишком хорошо. Я опустошен, ты видишь это и с разочарованным вздохом последний раз касаешься своими губами моей плоти.
- Мм, Альтаир, мне понравилось, - твой голос доносится словно бы издалека, - Было так сладко. Где ты достал такое вкусное яблоко?
- Для тебя все самое лучшее, - раздается сверху чей-то тихий голос и этот кто-то скрытый капюшоном целует тебя. Как ты можешь доверять тому, кто скрывает свое лицо? Но ничего, на твоих губах еще остался мой вкус! – Дай я выкину огрызок.

@темы: слэш, Мои фанфы), Assassin's Creed, Альтаир/Малик

---

Каникулы информаторов

Название: Каникулы информаторов.
Фандом: Assassin’s creed
Автор: Sweet Heretic
Пейринг: Альтаир/Малик
Дисклаймер: все-все не мое – не мое. Два раза-два раза не повторяю – не повторяю.
Предупреждение: слэш, ООС.
Рейтинг: NC-17
Размер: мини
Жанр: юмор, флафф.
Описание: что же делать местным жителям, когда туристический период подходит к концу?


Летний сезон убийств подходил к концу, а осеннее турне на неоткрытые земли еще не начался, все значимые тамплиеры готовились к дальним походам, а ассасины тщательно следили за их подготовками, чтобы определить, куда направляются потенциальные жертвы и что им следует приобрести: теплую рясу, меч из нержавейки, а может кожаные сапоги. Время процветания всех купцов, которые уже достали из своих чуланов весь хлам, который не успели продать в летний сезон туристам. Даже пыль в маленьких бутылях расхватывалась с руками, о чем быстро смекнули хитрые купцы и уже подумывали о продаже воздуха.
Все чаще в воздухе пахло влагой, а под вечер грозовые тучи разрезались яркими молниями и на пыльные дороги обрушивался ливень, сравнимый с тем самым Потопом, о котором предрекают якобы-пророки каждый год перед началом сезона дождей. Стражи на крышах, наконец, могут вздохнуть спокойнее, ведь они теперь не напоминают сами себе барашка на вертеле на свадьбе брата. Зато участились падения с крыш на ночных дежурствах, и то тут, то там сверкали полярными звездами лучники, которые дежурили на высоких башнях или костелах. Молнии, стрелы Аллаха, поражали с поразительной точностью, облегчая работу несчастным ассасинам, которые вынуждены выполнять свои обязанности в любую погоду и время суток, словно супружеский долг, даже если ты шлепаешься с крыши на голову зазевавшемуся проныре.
Стоит ли говорить, что Прыжки Веры подозрительно точно стали оправдывать свое название? Немногие смельчаки рисковали сигать с верхотуры в триста метров, когда доски на Точках Обзора рассыпались в труху, а голубиный помет на крышах, словно оливковое масло, на потеху шайтана скользил под ногами убийц. Ночью не прыгал вообще никто, потому как участились случаи, когда добросовестные трудяги убирали повозки с сеном под навес.
В общем и целом в таких городах как Акра, Иерусалим и Дамаск все реже и реже раздавался оглушительный колокольный звон, топот многочисленной стражи и крики незадачливых горожан, оказавшихся не в том месте не в то время. Поэтому информаторы в своих бюро просто сходили с ума от скуки: всеми забытые, они не могли даже нотацию кому-нибудь почитать, и по трое суток они сидели одни одинешеньки без какой-либо возможности покинуть свой пост. Даже голуби, шайтан их подери, пролетали мимо окна бюро, гордо скинув помет прямо на чистый, белокаменный пол.
Информатор Иерусалимского бюро готов был любить всех и вся. Всех ненавидел он целую неделю, однако стараний никто не оценил и все равно не пришел. Поэтому информатор решил сменить тактику и начать с сегодняшнего утра. Результат пока нулевой, но ведь день только начался.
Несчастный Малик. Действительно несчастный, ведь по жизни он был трудоголиком и по совместительству большим мешком г… вредного характера. Как же он скучал по тем прекрасным дням, когда нужно было в спешке рисовать карты, отмечая нужное месторасположение целей, размечая расстояния от каждого стражника, с легкими, а иногда и не очень, погрешностями для особо не жалуемых им братьев. Когда нужно было отвечать на десяток писем, одновременно с этим подкармливая качественным пшеном почтовых голубей, внимательно следя, как бы сволочные пернатые не устроили брачный сезон прямо на столе и по-тихому вырвать из хвостов пару перьев. Когда нужно было в спешке после каждого нового брата приводить в порядок бюро, взбивая подушки, укладывая на поднос фрукты и доливая в кувшин вина. Потом незаметно для себя все самому это съесть, уложить уставшего ассасина на подушки, облить новой порцией ехидства и с самодовольным выражением лица развести руку в сторону и заявить, что выполнять задания надо быстрее, тогда и еда будет еще оставаться для него. Братьев много, а запасов мало. Нужно ли говорить, что в Иерусалиме качество и быстрота выполнения заданий возросла в геометрической прогрессии?
Да, Малику не хватало общения, его прямо-таки распирало от невыплеснувшейся за долгие недели сарказма, ехидства, уязвления. Как же давно он никого не называл «дилетантом», не хмыкал, не фыркал и не просил уже поскорее убраться и оставить его в покое. Как же давно его не навещала его самая любимая жертва. Альтаир, эгоистичный и спесивый наглец, совсем забыл про Малика. Не думает, дилетант, что тому плохо без ассасина. Что не может Малик больше сдерживать свои чувства. Как же информатору хочется, наконец, растянуть губы в гаденькой ухмылке, ткнуть пальцем правой руки в лицо, скрытое капюшоном и заявить: «Чего так долго, дилетант? Как таких черепах только в братство берут? Вот твое новое задание и убирайся с моих глаз». Как же Малик скучал по этому потерянному выражению лица на моське лучшего ассасина, скрытой тенью. По этим грустным, печальным, бесконечно виноватым янтарным глазам. Под строгим и острым взглядом информатора несчастный убийца еле сдерживал себя, чтобы постыдно не сжатсья в комочек и не закрыть лицо руками, поглядывая на злобного и сердитого брата сквозь пальцы, где должен был быть безымянный. Но Альтаир лишь тихо кивал головой, забирал перо и, неизменно пожелав мира и покоя, выходил за дверь. Малика грело чувство и понимание того, что грозный Ла’Ахад только ему позволяет на себя повышать голос. Остальные, царство им небесное, надолго запомнили рамки дозволенного.
А нынче Малик уже раз двадцать перерисовал все карты, какие только он смог отыскать в библиотеке бюро, перечитал, а позже и переписал Кодекс Братства. Вылизал дочиста всё помещение и продал всю пыль бродячим купцам, которые каким-то шайтаном перепродали ему ее же в три раза дороже. Также вылизал…вычистил все клетки для почтовых голубей, а в питьевые кормушки подлил хорошего вина. Тщательно взбив подушки, повалявшись на них и еще раз хорошо взбив подушки, Малик окончательно пришел к мнению, что Конец Света наступил, а про него все забыли.
Малик сидел на крыше бюро и откровенно скучал. Ему даже надоело забрасывать прохожих огрызками яблок, и он перешел на камни. Однако стало еще хуже: горожане стали просто напросто обходить этот квартал стороной. На пустынных улицах даже перекати-поле боялись показываться на глаза утомленного скукой информатора. Ветерок опасливо трепал темные волосы Малика в любой момент готовый сгинуть в листве дерева, от страха притворявшегося деревом.
И в этой мечте Малика-из-летнего-сезона лежал Малик-сезона-затишья, готовый плеваться даже в небо, но лень было даже уворачиваться. Распластавшись звездочкой на нагретой солнцем крыше, информатор молил Аллаха о чуде. Мужчина так усердствовал, что даже не заметил странствующего торговца, который стоял прямо под зданием и пытался дозваться будущего покупателя.
Метко кинутый в своего бывшего хозяина, огрызок плавно растекся жижей по черному халату. Бывший ассасин скосил глаза на неприятность, потом заозирался в поисках обидчика. Обидчик нашелся сразу. Приветственная и напутственная речь, так тщательно заготовленная Маликом и бережно хранимая как «Аллах наш», вот-вот должна была разразиться по пустынному кварталу, однако бдительный торговец распахнул свой сундук гораздо быстрее, заставляя информатора подавиться собственными ораторскими трудами.
Великий Аллах! Чего только тут не было! И ожерелья из жемчуга, и самоцветные перстни, и оружие в серебряной оправе, и золотые кубки, и роговые гребни.
Малик все пересмотрел, все перетрогал, а потом выбрал себе и Альтаиру по красивому кинжалу.
«На Альтаира все смотрят, всё подмечают, а когда узнают, что у меня такой же кинжал, совсем обзавидуются», - размышлял щедрый и простодушный информатор. А для жен – гребни, разукрашенные сверкающими камнями. Причем отсутствие каких-либо жен у членов братства его совсем не смутило.
О цене он даже спрашивать не стал, а просто отпустил с миром и покоем тучного бродягу, как вдруг ему на глаза попалась маленькая коробочка вроде табакерки.
- А это что такое? – спросил информатор. – Покажи-ка.
Почтительно склонившись, торговец протянул коробочку. С виду в ней не было ничего примечательного, но когда Малик открыл ее, он увидел, что коробочка до краев была полна табака, дурманящего запаха.
Вот тут купец устроил за хороший турецкий табак торг. Торговец дал начальную цену, окупавшую и гребни, и кинжалы, ну и сам табак. Услышав о цене, Малик в расстроенных чувствах попросил прощения у великодушных жен, и вернул гребни, обещая, что в следующий раз купит им что-нибудь получше. Громкие крики покупателя и торговца разносились по всем кварталам, заглушая глашатаев. В ход уже пошли последние аргументы – огрызки, и через несколько минут спорщики сошлись на приемлемой для них обоих цене – мешке пыли.
Отпустив с миром купца, повеселевший Малик спустился в бюро и замер. На столе кверху лапками лежал голубь и издавал странные звуки, смутно похожие на икание. Питьевая кормушка была пуста. Отвязав от начинающего алкаша письмо, Малик засунул в стол коробочку и принялся за чтение. Через несколько минут по бюро стал разноситься запах крепкого перегара. Однако Малик не обратил на это никого в ровном счете внимания, схватил голубя и расцеловал его. От таких манипуляций пернатое создание, если бы могло, давно бы позеленело. Малика звали в Масиаф на встречу заскучавших (зачеркнуто) информаторов.
Выскочив на крышу, Малик на радостях вскинул пташку вверх, на волю, однако та с пьяным благим матом, на одном ей понятном чириканье, штопором спикировала на каменные плиты и распласталась недалеко от огрызков.
Малик уже был за стенами города, схватил первую попавшуюся кобылу и мчался в сторону родного Братства. И только ветер раздувал полы халата всадника, несущегося в закат, к границе королевства. И окрыленного долгожданной встречей с братьями информатора совсем не омрачил тот факт, что он свернул в сторону Акры и потратил впустую лишние три дня.
**
Наобнимавшись, информаторы сидели на лавочке возле колодца на центральной площади города. То тут, то там сновали ученики, сражаясь друг с другом на деревянных мечах. Вот один из учеников притаился в сене, и только пятая точка, не прикрытая высохшей травой, выдавала горе-конспиратора. Более взрослые ученики отлавливали их и заставляли вести общественные работы вместо них. Иногда среди толпы промелькнет белая ряса: ассасин вернулся в родные края с задания. По привычке они маскировались, притворялись священниками, и горожане только крутили пальцем у виска: где вы видели вооруженного до зубов монаха?
В общем, информаторы сидели на лавочке и жаловались друг другу на ассасинов, которые думают только о себе. И какие они бедные и несчастные, никто их не любит, и заняться им нечем, и голуби, шайтоновы дети, гадят, где попало. А Рафик так и вовсе с ума сходит. Возле его бюро даже стражников ставить перестали. Поэтому тихо себя вести не обязательно и работы у него нет вовсе. Не успели мужчины вдоволь наплакаться на Судьбу-Злодейку и явную родственницу чертовых голубей, а также на одного дилетанта, который ничего не понимает, но зато теперь у одного информатора такой же кинжал, как у него (тот факт, что у всех членов братства идентичная экипировка, что и у все того же дилетанта, так же был проигнорирован), к ним подбежали несколько женщин. Это были странные женщины. Все в жутком тряпье, грязные, с засаленными волосами, они тянули руки к передернувшимся информаторам и о чем-то причитали сквозь рыдания.
Как позже выяснилось, женщины просили о помощи. История женщин и правда была душещипательна. Сложно горожанкам этих мест. Всех представителей мужского пола забирают в добровольно-принудительном порядке в братство. И братству они посвящают все свое время и силы, да и уж чего там, отдают свою жизнь. И когда девочки достигают своего брачного возраста, женихов просто-напросто нет. Потенциальные женихи словно и не догадываются, для чего они созданы и зачем им некоторые части тела. Они проводят все свое время на тренировочных полигонах или где-нибудь за тридевять земель, убивая очередного тамплиера. А им так хочется семьи и детишек полный дом, уют и очаг. Информаторы переглянулись: теперь понятно, почему женское население не жалует Аль Муалима.
И насчет мужской анатомии женщины тоже не правы. Все в братстве знали для чего им некоторые части тела и куда их нужно приспособить. Все же живя в абсолютно мужском коллективе чуть ли не с рождения, знаешь друг о друге почти все. Правда, ассасины не догадывались, что некоторые части тела оказывается можно приспосабливать и женщинам. Однако об этом пристыженные информаторы информировать женщин не стали: тогда досточтимый Повелитель сдохнет раньше, чем успеет вымолвить «Ничто не истинно. Все дозволено».
Когда смутившиеся информаторы спросили, чем же они могут помочь женщинам, те как-то уж хитро переглянувшись, счастливо размазали грязь по щекам, смешивая ее с соплями, кинулись обниматься к начальникам бюро. От громкого щебета мужчины чуть не оглохли, однако суть уловили. Поторговавшись для приличия, партнеры пожали друг другу руки. За заказом женщины обещали прийти через три дня на это же место. К этому времени они обещали насобирать нужное количество денег.
- Кто-нибудь знает, что такое фанфики? – задумчиво спросил Рафик, поглядывая на своих товарищей. Не придя к единогласному решению, мужчины направились в сторону крепости, в библиотеку ассасинов, где наверняка пропадал досточтимый Повелитель.
Крепость была все такой же уютной, такой же родной. Дом встретил их гостеприимным звоном железа мечей и стонов учеников, отрабатывающих бои. Теплые объятия подарили ощупывающие их стражи, перед тем как впустить почему-то бросивших свои посты информаторов. Повелитель, и правда, оказался в библиотеке, украдкой подглядывающий в окно за девушками в саду и что-то похабно напевая.
Когда скромным покашливанием соратники объявили о своем присутствии, Аль Муалим тотчас выпрямился, принял свой самый строгий вид и схватил первую попавшуюся в руки книгу. Малик по цветастой обложке признал в ней Камасутру. Поприветствовав досточтимого Повелителя, информаторы просили о разрешении их загадки. Они поведали Повелителю о грустных женщинах и о своем желании им помочь, благоразумно промолчали о цене за сделку.
Усмехнувшись, грозный Аль Муалим посоветовал смутившимся братьям описать все свои половые разы и быть может расписать свои заветные мечты в этом плане.
- Женщины, - неопределенно протянул Повелитель, - они такое любят. Новичкам бы у них поучиться маскироваться. Казалось бы, на виду всё, а нет, чертова женщина и тут где-то притаилась и подглядывает за нашими братьями, когда те моются, тренируются или ну вы понимаете. Узнают друг друга поближе. Я их гонял в свое время, а они все равно. Только лучше прятаться научились.
Информаторы удрученно кивали головами, поняв, как сильно они ошиблись, предположив, за что же женщины так не жалуют Повелителя.
**
Вернувшись в бюро, Малик обнаружил пару писем и окровавленных перьев. Информатор злорадствовал: а вот нужно выбирать время так, как положено. Сколько все Малик ждал, а никто не шел! Расплачивайтесь! В пергаментах было подробное описание миссии, а в журнале бюро убийцы сами отмечались, сами вносили краткие данные времени, затраченном на миссию, численность жертв с обеих сторон, уровень известности и т.д. Малик тихо стонал, когда исправлял безграмотные каракули бессовестных братьев. Больше всего добила запись из одних существительных. Глаголы заменялись стрелочками. Стиль сдержанный, лаконичный, немногословный. А это закорючистая «Я» выдала одного дилетанта с головой. Именно он учил Альтаира чистописанию.
Оставив все как есть, Малик принялся за заказ. Однако вдохновение так и не шло к юному дарованию. Пожевав кончик пера, информатор захлопнул книгу и уселся на пол, увлеченно разглядывая потолок, пытаясь припомнить все свои разы. Взяв кусок пергамента и сделав набросок, Малик поморщился. Текст получился состоящим из одних существительных и стрелочек между ними. Что-то информатору подсказывало, что за такую работу он получит только пыль. С дороги. Брошенную ему прямо в глаза.
Положив подбородок на стол, мужчина вздохнул. Тоскливо он осматривал окровавленные перья, где-то послышался орлиный крик. Значит скоро кто-то придет. И в самом деле, буквально через несколько минут в бюро ввалился один из начинающих ассасинов. Мальчишка тяжело дышал, видимо нарвался на неприятности в лице стражи уже в городских воротах. Выслушав сбивчивую речь юного убийцы, Малик вдруг приподнял руку, призывая к тишине. В голову информатора прокралась интересная мысль.
- Скажи мне, брат мой, - вцепившись ястребиным взором в побледневшее лицо соратника, пробомолвил Малик. – А как прошло твое знакомство с самым близким для тебя братом?
**
В бюро информаторов прошли радикальные перемены. Отныне там было только самообслуживание. В корзинке у входа лежали перья, на краю стола лежала книга в темном переплете, куда записывались данные о миссии, и пергамент, где убийцы писали подробный отчет. Походу заполнения нужных граф, информаторы опрашивали смущенных соратников об их интимной жизни. Интимной она стала с тех пор, как информаторы уж слишком внимательно вслушивались в рассказы братьев и делали какие-то пометки в другой книге.
Малик уже не страдал отсутствием внимания к своей скромной персоне, отдавая себя вдохновению. Было так прекрасно наслушаться невероятно возбуждающих рассказов, а потом, слегка приукрасив их, записать в книгу свои мечты. Каждый вечер он вылезал со своим талмудом на крышу бюро, разжигал тот самый табак в кальяне, делал затяжку, выдыхал пряные клубы дыма, щурился как самый довольный кот, лениво разглядывая голубей, и, облизав губы, скрипел пером по страницам книги. Позже он вернется в Масиаф и продаст пару законченных рассказов неугомонным женщинам и получит за них целую горстку мелочи, которую после разменяет у купцов, у которых вечно нет сдачи, на золотые.
А пока Малик наслаждался сумерками и прекрасным табаком.
«Это было тихое место. Днем в бюро ассасинов убийцы не заглядывают, выслеживая жертв. Информатор наслаждался тишиной и спокойствием, царившей в кабинете, делая пометки на картах измерительным циркулем. Он готовил карту для одного убийцы, который должен прибыть на днях из Дамаска. Информация, прилагающаяся к письму, кропотливо переносилась на карту. Отмечались все безопасные зоны, места дежурства стражи и время их смены караула. Запретные зоны, обводились чернилами из красного фосфора.
- Все рисуешь? – раздалось у уха информатора. Перо сломалось в руках, сам Малик застыл от неожиданности. Чертов дилетант. Даже орел не кричит, когда несносный брат посещает бюро.
- Альтаир, у меня много работы, - совладав с собой, произнес информатор, - иди куда шел и не мешай мне.
Ассасин прижался теснее к спине Малика, через его плечо разглядывая карту. Положив руки на стол по обе стороны от соратника, тихо мурлыкнул, проводя носом по шее.
- Так это моя карта и моя цель. Так что я пришел именно туда, куда следует.
- Альтаир, - голос от волнения сел. Вздохнув поглубже, Малик выпрямился и повернулся, сталкиваясь нос к носу с братом. Острый взгляд информатора скользнул по лицу убийцы, губы исказила недобрая усмешка. – Ты невежественный подлец. В тебя шайтан вселился? Убирайся с моих глаз, жалкий дилетант.
«Жалкий дилетант» нахмурил брови, скрещивая руки на груди. Янтарные глаза недовольно сверкнули.
- Я мчался из Дамаска как дурак, чтобы увидеть тебя и это все, что я получаю от драгоценного Малика? Ноль внимания, фунт презрения?
- Тебе нужно отдохнуть, - разворачиваясь к карте, произнес Малик. – Путь из Дамаска нелегкий.
Закончить информатору не дали, тотчас на пол со стола полетели книги, записи, перья. За руку повернув Малика к себе и собой придавив его к столу, Альтаир прошипел в недоуменное лицо информатора.
- О да, мне нужен отдых, брат мой, - и с этими словами убийца подхватил соратника, потащил его на террасу и там бросил на подушки. Опустившись рядом, грубовато раздвинул колени и устроился между ними. Малик, упершись единственной рукой в грудь друга, пытался отстранить его от себя, однако руку тут же перехватили и поднесли к губам.
- Прекрати, это уже не смешно.
- Я абсолютно серьезен, - пробормотал Альтаир, коснувшись ладонью Малика своей щеки. Малик фыркнул, пытаясь ногами спихнуть с себя зарвавшегося дилетанта: может, у него нет руки, однако ногами работать он еще не разучился. Альтаир лишь усмехнулся, полностью укладываясь на Малика, придавливая своим телом к подушкам. – Какой же ты все-таки, упрямый.
Малик забился сильнее, когда губы Альтаира коснулись его собственных. Мужчина короткими легкими поцелуями касался губ информатора, скользя руками по телу, медленно стягивая с него темный халат. Затем осторожно и быстро лизнул язычком обласканные губы и с тихим стоном проник в рот Малика.
- Ты даже представить себе не можешь, как долго я мечтал об этом, - сквозь поцелуй, тихо шептал Альтаир, зарываясь руками под полы рясы. Информатор быстро сдался. Сдался шаловливым рукам, которые уже стянули пояс, сдался сладким поцелуям, которые вкуснее меда, горячим словам, что жарче полуденного солнца Иерусалима. Сдался своему убийце, покорно отзываясь на ласки, падая в омут наслаждения. Что он мог сделать против ассасина, который выбрал его своей целью? Никогда бы Малик не подумал, что быть жертвой так приятно.
Дрогнувшей рукой, Малик стащил с головы Альтаира капюшон, сжимая в кулаке волосы и прижимая его ближе к себе, неистово отвечая на поцелуй. Языки сплелись в обоюдной борьбе, и Альтаир довольно заурчал, расстегивая все свои ремни и сбрасывая обмундирование в сторону. Обхватив соратника за талию ногами, Малик помогал тому справиться со сложным узлом пояса. Альтаир, напоследок лизнув губы Малика, короткими поцелуями провел дорожку по подбородку до шеи. Информатор судорожно выдохнул и откинул голову назад, подставляя нетерпеливым и жадным губам больше места для раздолья. Альтаир провел языком от основания шеи до подбородка и обратно, вырывая тяжелое дыхание у своей жертвы. Руки уже выпутали Малика из рясы, лаская, казалось бы, все сразу, перемещаясь незаметно: то поглаживали бедра, то пощипывали и массировали соски, то щекотали кончиками пальцев ягодицы, то нежно порхали по животу, спускаясь все ниже и ниже. Вот губы переместились на ключицу, носом коснулся ямочки между ними. Провести языком по груди и тут же подуть, вызывая дрожь во всем теле. А потом поставить яркий засос. Альтаир медленно спускался все ниже, руками удерживая бедра, не давая Малику возможности хоть как-то снять свое напряжение. Ассасин был сильно возбужден, стояло так, что с рыком хотелось ворваться в податливое сейчас тело, но мысль о том, что это тело сделает с ним потом благоразумно останавливала от рискованных мероприятий. К тому же вид информатора, распластавшегося сейчас под ним, такого настоящего, без вечной ухмылки на лице, такого родного и доверяющего сводил с ума. Опьяненный желанием, Альтаир продолжал свою пытку, целовал живот Малика, пуская в ход язык, медленно приближаясь твердости, упирающейся ему в грудь. Проворный язык коснулся пупка и информатор застонал, выгибаясь, зарывшись рукой в волосы мучителя, подталкивая ниже. Однако Альтаир, ухмыляясь, шлепал непокорную жертву по ягодице и возвращался обратно к груди, вырывая сплошные проклятия в свою сторону.
- Видишь, как тебе хорошо, - довольно шептал Альтаир, вылизывая один из сосков, - совсем как раньше. Помнишь?
В легком стоне угадывалось «да».
- Помнишь, как тебе нравилось, когда я делал так? – рука сжалась на сочившемся члене. Малик всхлипнул сквозь стиснутые зубы и закрыл глаза от удовольствия. – А как ты просил меня сделать так? – вкрадчиво продолжал убийца, опаляя дыханием напряженную плоть. Альтаир медленно лизнул головку и подул на нее под яростный рык Малика. Вобрав ее в рот полностью, алчно стал посасывать, попутно слизывая языком дары его усердной работы. Осторожно прикусывая зубами напряженную плоть, старательно заглатывал, пытаясь вобрать как можно больше. Малик задыхался, бормоча сквозь стоны что-то о шайтане, вселившегося в одного Альтаира. Альтаир, польщенный такой похвалой, выпустил член, облизав губы, хрипло рассмеялся. Под разочарованный вздох информатора коснулся губами живота, нежно рисуя ими какой-то символ. Малик метал головой в разные стороны, разметавшись на подушках, старался прижаться к горячему телу как можно теснее и по возможности потереться об него. Альтаир вдруг прикусил кожу на животе и сжал в ладони член соратника, скользя по нему вверх-вниз, упиваясь громкими стонами. Почувствовав, что плоть стала пульсировать сильнее, снова склонился к ней и зажал головку между губами. Малик выгнулся, изливаясь в рот брата. Довольно усмехнувшись, ассасин проглотил все, затем провел рукой по лицу, собирая то, что попало на него. И неотрывно глядя в глаза Малика, слизал все, что было на ладони, тщательно покружив языком у каждого пальца.
- Прекрасен, - прошептал Альтаир в изгиб шеи опустошенного информатора. Еще раз облизав пальцы, ассасин коснулся пальцами входа, надавливая и проникая, усмехнулся, - да, все такой же.
Стащив с себя рясу и приспустив штаны, Альтаир размазал выступившую из головки влагу по плоти, приставил головку к сжатым мышцам. Захватывая припухшие губы Малика и закидывая его бедра себе на талию, прошептал.
- Расслабься. Давай же, как раньше, - шепот шелестел, казалось, отовсюду, и Малик покорно принимал в себя Альтаира, сильнее прижимаясь к разгоряченному телу… »
Мысль прервало хлопанье крыльев. Раздраженный Малик посмотрел на нарушителя своего покоя.
- Дети Шайтана, - прошипел информатор, глядя, как почтовый голубь приземляется в бюро у кормушки. Вздохнув, расстроенный и потерявший вдохновение, Малик направился вниз, собрав по пути давно выкуренный кальян и недописанный шедевр. Благо не забыл положить закладку.
Положив книгу на стол, Малик отнес кальян в свою комнату. Вернувшись в кабинет, распечатал послание со срочным явлением в крепость от Повелителя. Чертыхнувшись, Малик покосился на незаконченную рукопись. Однако решив убить двух тамплиеров одним клинком, он, порывшись в книге, скрепил листки законченного еще вчера фанфика. Без титульника, но нормально. Еще раз осмотрев бюро, мужчина кивнул сам себе и помчался к городским воротам, чтобы схватить первую попавшуюся кобылу и поехать уже в нужном направлении в Масиаф, только раза два нарвавшись на тамплиеров. Пообещав продать им свои работы со скидкой, Малик пересекал границу королевства и Масиафа.
**
Альтаир-ибн-Ла’Ахад просто не понимал, что происходит. Комнаты бюро то и дело встречали его отсутствием информаторов и раскрытой книгой для записей. А на улицах нищие женщины с поражающим упорством накидывались на него и требовали денег. Местные горожанки буквально раздевали его глазами, а родные братья стали уделять ему слишком много внимания, прося о совместных тренировках, миссиях и почему-то прогулках.
Вот и сейчас сбежав от назойливых братьев, позорно крался по крышам подальше от обезумивших женщин, проник в бюро и тут снова никого. Только пряный запах табака.
Альтаир, вздохнув, открыл книгу, чтобы написать отчет. Странно, но привычной разметки в книге не было. Пробежав глазами по строкам, ассасин захлопнул книгу, отпрыгнув от нее, словно узрел лик шайтана. Книга набрасываться не собиралась, а вот любопытство накинулось тут же. Оглядевшись и убедившись, что больше никого здесь нет, Альтаир осторожно открыл книгу. Пролистав, нашел начало и приступил к чтению. Благо за тенью от капюшона не видны покрасневшие щеки, а свободная ряса скрывает читательское одобрение к неизвестному автору.
**
Это было так странно, вернуться в родное бюро и тут же окунуться в дурманящий запах хорошего табака. Глубоко вздохнув, Малик пропустил сквозь легкие пряный дым и уставился на Альтаира, развалившегося на подушках, словно Багдадский калиф. Лениво затягиваясь, он выпускал клубы дыма, откидывая голову назад, и, загадочно ухмыляясь, следил, как сюрреалистические фигуры рассеиваются. Затем снова опускал янтарные глаза и принимался за чтение до боли знакомой Малику книги.
- Альтаир, ты что тут…? – опьяненный дурманом, Альтаир посмотрел на замершего Малика. Медленно отложив книгу в сторону, призывно похлопал по подушкам, рядом с собой. Малик как завороженный опустился рядом. Сделав еще одну затяжку, ассасин протянул соратнику трубку. Наблюдая, как Малик затягивается, Альтаир наклонился к самому уху информатора и, выпуская сладкий дым, прошептал:
- Ты там не закончил. Предлагаю продолжить вместе, - поцеловав Малика в кончик покрасневшего ушка, повалил того на подушки.
**
Уже в предрассветных сумерках, кутаясь в рясы, соратники удовлетворенно улыбались, лениво целуясь и периодически падая в дрему. Альтаир осмотрел бюро, на глаза попалась злосчастная книга.
- Ты хоть бы имена сменил, - зарывшись носом в черные волосы, пробормотал ассасин. Малик лениво потянулся.
- Не-не, так они лучше расходятся.

@темы: слэш, Мои фанфы), Хумор)), Assassin's Creed, Альтаир/Малик

---

Woodkid - Iron)

Ухх, вобщем, не наигралась я толком в братство, а уже жду-недождусь выхода откровений!!! руки опять чешуцца, слюни заливают клаву, глаза слезяцца от просмотренных картинок, мог плавицца от перечитанных фиков..ааааа!!!!



дада а эт на русском

Woodkid - Iron текст

Deep in the ocean, dead and cast away
Where innocences burn in flames
A million mile from home, I’m walking ahead
I’m frozen to the bones, I am
A soldier on my own, I don’t know the way
I’m riding up the heights of shame
I’m waiting for the call, the hand on the chest
I’m ready for the fight, and fate
The sound of iron shocks is stuck in my head,
The thunder of the drums dictates
The rhythm of the falls, the number of deads
The rising of the horns, ahead
From the dawn of time to the end of days
I will have to run, away
I want to feel the pain and the bitter taste
Of the blood on my lips, again
This deadly burst of snow is burning my hands,
I’m frozen to the bones, I am
A million mile from home, I’m walking away
I can’t remind your eyes, your face

перевод

В глубоком океане мёртвом брошенном
Где невинные горят, в огне
В миллионах миль от дома путь держу
Промёрзший до костей, но я
Одинокий солдат, не знающий путь
Взбираюсь на гору стыда
Держа руку на груди, жду вызова
Готов вступить я в бой - с судьбой

Звон стали не выходит из головы
И барабанный гром диктует
Падений,чёткий ритм,число мертвецов
Нарастающий горн вдали
С начала времён и до конца дней
Я буду вынужден бежать
Хочу почувствовать воли тот горький вкус
Крови на губах, опять!

Этот мёртвый снег обжёг руки мне
Промёрзший до костей, но я
В миллионах миль от дома путь держу
Не вспомнить глаз твоих и лица...

@музыка: Woodkid - Iron

@темы: Internet, Вкусняшки, ням), На повестке дня, Музыка

---

C Днем Независимости независимый Белорус

@темы: Internet, крик души, Video, Разное (по сусекам)))

---

Brotherhood!!!

ВНИМАНИЕ!ВНИМАНИЕ!
Экстренное сообщение всем, вообще всем)
ХВАТИТ СИДЕТЬ И ПЯЛИТЬСЯ В МОНИК, ПОДПЕРЕВ РУКОЙ ПОДБОРОДОК!!!!!
НЕМЕДЛЕННО ВСТАВАЙ И ПРИОБРЕТАЙ ASSASSIN'S CREED: BROTHERHOOD!!!
Люди, это просто праздник какой-та!!! сегодня наконец-то (скажем большое спасибо моей лени) я прошла лицензионку игры и поиграла по сетке...ну что я могу сказать...
ОААЫЫЫЫЭЭЭЭУУУУУУОООООЫЫЫЫЫЭЭЭЭ <---невнятный набор междометий..
йптвймть!!!!! это просто невероятно!!!
карты, сюжеты, персонажи, задания...аааааа!!! дух захватывает!!!
игра затянула и связала!!! прям сплю и вижу, как выслеживаю жертву и НА!!!а птом валить, пока тя не пасекли))
До кузена мне правда далеко, к тому ж, хотя на сегодняшний день играю не так долго, зато уже познакомилась с ребятами из разных стран...
дада. я в курсе, что у вас вконтакте друзья из Казахстана..ну...бгыгыгы

вощем, мне плевать. что кто-то чего-то не догоняет, но еси ты не овощ. отставший от жизни, то дерзай) присоединяйся) будем вместе рубасить всех налево направо)

я не удержалсо)
- вот и я так же хацу!!!

@темы: Internet, Assassin's Creed:Brotherhood, Вкусняшки, ням), Assassin's Creed, На повестке дня

---

Думали все? а вот нихрена)))

бесонные ночи, проведенные в youtube имеют свои..эээ...последствия))) ну не могу я без лажового пафоса)

вощем, я обожаю чела, который занимаецца переозвучкой) и тех челов, которые это все переводят)) на этот раз видюхи, чтобы были сабы и русский и англ я не нашла, а кидать две видюхи мне лень, так что, кидаю сразу с русскими сабами, а внизу (кому интересно) кидаю и текст песенки (лично сама минут 10 это все переписывала)))

а вот тут текст оригинала

Stargate, Ubisoft, Sparkle!
Fade in to the left hand
Of a sleepy man.
How’d he fall asleep there?
Help up the sleepy hooded man.
That’s what beds are for.
Drag him ‘cross the stone floor.
Front shot then a shot from the ceiling.
He could get carpet burned.
Slow fade.
Cut to white on a boat, I’m looking ahead.
Holding on a rope.
I am… nauseous,
Now I’m alone, walking away.
And I’m afraid of heights.
Oh shit! How’d I get up here?
If I fall then I would be dead.
I made it down alright.
I feel great…RAAHH!!
GOD! COME ON!
Whoever shot that arrow’s goona pay.
Enter Bald Guy with a Cape.
Break the arrow off, you can take a bald guy.
Then you see the bald guy
Joined by some other guys.
RUN UP!
In slow motion, kick a guy in the head.
Stab his friend.
Spin around, roll off.
Punch a face.
Start out in slow motion first,
Then use a speed hack.
Grab a sword, use it to deflect.
Stab him in the back.
Get down just in time, and
Slap him in the face.
Friendly Fire’s on, apparently.
Why unsheath your blade?
Make ‘em use their own.
Time out, lemme get my Weap’s…
IN SLOW-MO!
I am the first X-Man.
That joke’s ahead of our time,
But you still gonna die!
Who the hell is that guy?
The second X-Man!
Don’t watch him walk away,
Or you’ll lose a hidden blade
And get surrounded.
OOWHITE!
Evil Bald Guy with a Cape.
Ezio plans his escape.
Boss waits patiently, Ezio shakes free
All the Royal Guards pee themselves
Main Boss calls them off with his right hand.
Slow dramatic zoom-pan.
Doesn’t phase the hooded man.
Cape-Glad Bald Guy Sentence Ezio To Die.
Then he sees Altair from the first game.
He used to jump off those, anyway.
Under each of those there’s a bale of hay.
After you synchronize, Leap of Faith.
Nod at the bird, and PEOPLE DIE
Everywhere PEOPLE DIE.

@темы: Internet, Video, Хумор)), Assassin's Creed, Assassin's Creed:Revelations, Literal fun trailer

---

Assassins Creed Revelations E3 2011 Trailer

дададада!!!! это просто охъенна!!!!! о щщеееррдд!!!!! я щас просто здохну!!!!
нет, это так классно, не ну правда))
а у мя кстать Assassins Creed brotherhood лицензионка есть!!!! у еее)) правда все лень поиграть, ну я в пиратку ее прошла, знаю, конешн, что там она не вся, но епт!
вот таких бы трейлеров побольш! вот умеют ж блеать поразить, что прям матом ругацца не хочецца..
скидываю сразу на инглише и с русской озвучкой..круто и так и сяк))



а вот эта с русской



уууххх...вроде остыла)))

@темы: Internet, Video, Assassin's Creed, Assassin's Creed:Revelations